Представляя твою жизнь
Вот - твоя квартира. Небольшая -
Пара комнат да уютный уголок...
Это место тебе сброшено с рая,
Когда ангел с тобой вел диалог.
Вот - твоя улица. Тут очень тихо,
Потому ты слышишь голос леса.
Машина вновь будит новое лихо,
Но сдается здесь дитя прогресса.
Ты вернулась домой. Была работа,
Что отняла время и нервов клетки...
Падаешь на диван. Вновь зевота,
Вновь просят о чем-то тебя детки...
А я бы мог стать железной стеной,
А я бы мог посадить жизни древо...
Но я - не здесь. Но я - не с тобой.
Я обитаю где-то тут, от тебя слева.
В меня багровая плюется стрела,
И я забыл, где сейчас мой щит...
В тебя не попадет жестокая игла -
Кто любит тебя, тот защитит.
Валиться мне на землю суждено,
Не видать мне эфемерного рая...
Но, кажется, мне стало все равно.
Я гнался за мглой, Твою жизнь представляя...
Сухостой
Пой, городская тоска, громче пой,
Раздавайся в каждом глухом уголке!
В каждом дворике живет сухостой
И никак не припадет к смерти ноге.
Почему вдруг деревья стали сухими?
Потому что плоть выпила их сок...
Я помню время, когда были живыми
Деревья, что красили мой уголок.
Из деревьев стали делать царь-пушки,
Хотя полно вокруг ржавого металла...
В войну вступают детские игрушки,
Но нет в ней ни врагов, ни идеала.
Пустой проспект держит оборону -
Деревья здесь много лет росли...
Уносит вихрь городскую корону,
Хотя ее местные черти унесли.
Оборваны листья, оборваны ветки,
И небо над деревом стало желтым...
Кувалдой ломаются черные клетки,
И город накрыло светом холодным.
А я поливаю своих сухих друзей,
Глупо надеясь, что они оживут...
Война идет впереди планеты всей,
Война распинает природы труд.
Пой, городская тоска, громче пой!
Твой голос уже в печени застрял...
А я смотрю на родной сухостой
И понимаю, что начался развал.
Как-то все паллиативно…
Частицы пороха в мою кожу въелись,
Над сонным городом кружит вертолет.
Проститутки в который раз разделись,
И цветные галстуки ведут на эшафот.
И это как-то все паллиативно,
Очень горько, искренне обидно.
Наши дети останутся гнилыми,
Когда перестанем быть живыми.
В голове идет мучительный процесс,
А цветные витрины его усугубили.
Как-то надо пережить последний стресс,
Хотя это странно - мы в стрессе жили.
И это как-то все паллиативно,
И новых звезд близко не видно.
Но свет обязательно прольется,
И мир на пару месяцев вернется.
Гореть покрышкам, гореть бутылкам,
И в горящем бензине вновь тонуть!
И вновь мы пришли к тем же ошибкам,
И вновь нам искать свой верный путь...
И это как-то все паллиативно,
И от этого становится противно!
Нам дают лишь немного мира
Вместе с гнилью прямого эфира...
Цианидовое море
И не нужно вновь бомбежки -
Пусть никто тут не бомбит...
Дохнут в море все рыбешки -
Вышел в море цианид.
Вышел, двинулся на север,
Чтобы все уничтожать...
Отделил зерно от плевел,
Чтоб зерно себе забрать.
Море двинулось на юг -
Вот пошло, пошло волной!
А на берегах - испуг,
Дело пахнет ведь войной!
Тут и запад, и восток
Разругались в пух и прах...
Должны сеять любисток,
А посеяли лишь страх.
В иероглиф все плюют -
Как же так, за что нам это?
Все друг друга снова бьют -
Войны тьмы и войны света...
Разбуянился народ,
Позабыл про всех детей!
И продолжится весь год
Ругань сабель и плетей...
Нарастает снежный ком,
А кому-то - не смешно!
В голове чужой - дурдом,
А в дурдоме жить грешно!
Цианидовое море
В общем-то, не виновато...
Люди сами сгинут в ссоре -
Вот такая вот расплата...
Гуля
Кажется, я стал похож на гуля
После столь жестокого удара...
И вот я к тебе вернулся, Гуля,
И вижу, как ты красива стала.
Но ты не одна... И я ревную,
Хотя уже нет сил ревновать...
А я любил прошлую Гулю,
Но вынужден был ее предать.
А я скитался по многим аулам
И в разные страны заходил...
Стоял перед Веной и Сеулом,
Но так я и не понял этот мир.
Я надел одежды черного цвета,
Я покрыл свою кожу серебром...
И повторяю содержание бреда,
Что вновь приходит перед сном:
«Я ненавижу этот вчерашний день,
Я ненавижу эту вчерашнюю ночь,
Я ненавижу этот завтрашний день,
Я ненавижу эту завтрашнюю ночь».
Простишь ли ты меня, о Гуля,
За то, что на войну променял?
Я больше не оставлю поцелуя,
Я больше не привезу коралл.
Я по пояс в серебристом песке,
Который скоро будет по шею...
Я потону в глубочайшей тоске!
Все теряю, ведь ценить не умею.
Чему я научился? Бить сгоряча,
Но ударами принес лишь печаль...
Пусть теперь меня рубят сплеча,
Пусть не увижу я темную вуаль.
Да... Я точно стал похож на гуля.
Бить не стоит. Мне это не во вред.
Ты победила меня, нежная Гуля,
И про себя повторяю глупый бред:
«Я ненавижу этот вчерашний день,
Я ненавижу эту вчерашнюю ночь,
Я ненавижу этот завтрашний день,
Я ненавижу эту завтрашнюю ночь».
Неудачный эксперимент
Мы - всего лишь неудачный эксперимент.
Нас легко выбросить на свалку.
Мы лишились будущего в один момент,
И нас никому в мире не жалко.
Мы не прошли все наиглупейшие тесты,
Мы оказались неспособными.
Нет для нас теперь в нашем городе места -
Мы же стали непригодными.
Мы - терпящее издевательство поколение,
Которое хотело жить нормально.
У нас есть чувства. Но на исходе терпение,
И все может кончиться фатально.
У нас есть мозги, есть души, есть сердца,
И не вырвать их из тел в один момент...
Каждый из нас должен бороться до конца,
Ведь мы -
Не неудачный эксперимент.
Кровь без молока
Снова ночь, и я иду по дороге в никуда,
Напевая песенки давно забытого шута.
Жизнь как металла груда - так она нелегка,
По ее венам снова течет кровь без молока.
Мертвые надежды вонзили в меня осколки,
Взгляд автомата - и по коже бегут иголки.
Я вижу панораму своего холодного городка,
По его венам давно течет кровь без молока.
Сахар не продается, на замену - черный хлеб,
Скелет бытия думал, что наконец-то окреп,
Но он становится хрупким от удара молотка,
А в молотке давно течет кровь без молока.
Заводы стали ржавыми - не грохочет район,
Вместо стального кашля - последний стон.
У страны отнимают драгоценную ДНК,
А вместо нее живет кровь без молока.
Снова день, и я сижу на запачканной земле,
Снова говорю слова, что звучали в декабре -
Построим новую жизнь! Она будет легка!
Но вместо жизни - только кровь без молока.
Поиск по сайту:
|