Тема 6. Психология судового процесса

Современные проблемы психологии судового процесса. Психологическая специфика полемики в судовом процессе. Стратегии доказательства в судовом процессе.

а) Весьма важное значение в судебном процессе имеет установление правильных взаимоотношений государственного обвинителя с защитником подсудимого. По­лемика между ними служит эффективным средством отыскания истины и помога­ет суду принять правильное решение. Но эта цель может быть достигнута лишь при условии, если полемика носит исключительно деловой, сдержанный, коррект­ный характер. Отношение прокурора к защитнику требует такта и выдержки. Госу­дарственный обвинитель должен исходить из того, что защитник выполняет важ­ную процессуальную функцию, что он должен использовать все указанные в за­коне средства и способы защиты для выяснения обстоятельств, оправдывающих обвиняемого или смягчающих его ответственность (ст. 53 УПК РФ), в конеч­ном счете содействуя суду в вынесении законного и обоснованного приговора. Деятельность защитника, добросовестно выполняющего свой долг, достойна ува­жения. Как бы ни был прокурор убежден в своей правоте, какими бы необосно­ванными ни казались ему возражения и доводы защитника, он не должен возму­щаться и раздражаться из-за того, что адвокат защищает подсудимого, поскольку в этом и состоит главная его обязанность. Если государственный обвинитель не согласен с позицией защитника, он должен, опираясь на закон и факты, доказать необоснованность его утверждений. Совершенно недопустимо прибегать к недо­зволенным методам, в частности требовать осуждения позиции адвоката, не со­глашающегося с обвинением, настаивать на этом основании на вынесении судом частного определения и привлечении адвоката к дисциплинарной ответственно­сти и т. п. Крайне неблагоприятное впечатление производят на судебную ауди­торию такие выступления прокурора и адвоката, когда за потоками красноречия и взаимной пикировки как-то тускнеет, исчезает суть дела, забывается и сам под­судимый, который ожидает решения своей судьбы.

В ходе судебного следствия государственный обвинитель вступает в диалого­вую форму общения с разными участниками судебного процесса. Это может быть допрос подсудимого или потерпевшего, полемика с адвокатом — во всех случаях успех обеспечивается достижением психологического контакта с участником диалога, способностью в поисках истины не допустить конфронтации или преодо­леть ее. В течение диалога с оппонентом реализуются основные профессионально значимые стороны личности государственного обвинителя: коммуникативная, бла­годаря которой достигается психологический контакт и организуется сотрудни­чество с оппонентом; конструктивная, в процессе которой осуществляется тактика и стратегия проведения диалога, формулируются вопросы, адресованные оппо­ненту, происходит оценка полученной информации, ее сопоставление с версией обвинения, формулируются дополнительные вопросы; наконец, организационная, обеспечивающая достижение тактических и стратегических задач, стоящих перед обвинителем, которые он разрешает в процессе диалога со своими оппонентами.

Некоторые прокурорские работники, особенно молодые специалисты, обу­чавшиеся в ИПК прокурорско-следственных работников, говорили о сложностях, которые возникают в процессе формирования личности государственного обвинителя. С одной стороны, это жесткие рамки закона, кото­рый регламентирует практически всю деятельность государственного обвинителя, с другой стороны — высокое эмоциональное напряжение, которое сопровождает его деятельность. Во-первых, это связано с самим характе­ром рассматриваемых дел (убийства, групповые изна­силования, бандитизм и др.). А во-вторых, с той социаль­ной атмосферой, в которой происходит деятельность прокурора. В частности допросы подсудимых и потер­певших в процессе судебного следствия, провоцирующее поведение некоторых участников процесса — в первую очередь, подсудимых, их отказ от прежних пока­заний в сочетании с обвинениями в адрес органов предварительного следствия в нарушении по отношению к ним норм закона и этики. Эта обстановка, по мнению многих прокуроров, требует выработки навыков управления своей эмоциональ­ной сферой, а также умения влиять на эмоциональную сферу участника диалога и достигать с ним необходимого психологического контакта благодаря снятию эмо­ционального напряжения.

Для государственного обвинителя важно умение донести свои мысли до всех участников процесса, которым они адресуются, в также слушать других участников процесса.

Необходимость быть объективном во многом определяет позицию и отноше­ние обвинителя к другим участникам судебного разбирательства. В подготовитель­ной части, главная задача которой состоит в создании условий для полного и все­стороннего исследования доказательств в судебном следствии, прокурор обязан прежде всего правильно, непредубежденно отнестись к ходатайствам подсудимо­го, защитника, потерпевшего об истребовании дополнительных доказательств. Как бы обвинитель ни был убежден в виновности подсудимого, он не может не считаться с тем, что осуществление права обвиняемого требует удовлетворения его хода­тайства о выявлении дополнительных обстоятельств, имеющих значение для дела. Лишь при условии, что подсудимому были предоставлены все возможности защи­щаться, у прокурора будет не только юридическое, но и моральное право поддержи­вать обвинение, требовать наказания подсудимого.

Объективность и чувство меры должны быть присущи защитнику и прокурору при участии его в исследовании доказательств, в особенности при допросах под­судимого, потерпевшего, свидетелей. В уголовном судопроизводстве нередко можно столкнуться с противодействием лиц, заинтересованных в том или ином исходе дела. Поскольку обвинителю в подобных случаях приходится преодоле­вать это противодействие, допрос нередко приобретает весьма острый характер. В интересах обнаружения истины, с одной стороны, и в интересах обеспечения воспитательного воздействия судебного процесса — с другой, особенно важно со­блюдение при допросе этических правил, выработка собственных нравственных критериев и определение пределов допустимого в поведении прокурора. В работах, посвященных государственному обвинению, правильно указывается, что допрос должен вестись прокурором спокойно и корректно, что недопустимо проявлять раздражительность, бестактность, грубость, нельзя запугивать допрашиваемого.

Это несомненно, но главное — направленность допроса. Решающее значение имеет цель, которую преследует прокурор: стремится ли он объективно выяснить действи­тельные обстоятельства дела или пытается любой ценой подтвердить обвинение. Недопустимо использование судебной трибуны для удовлетворения личных ам­биций, желаний «порисоваться» перед присутствующими.

Готовясь к судебному следствию или к прениям, каждый оратор знает, что его противник приложит все свое умение к тому, чтобы остаться победителем. При таких условиях человек не может отказаться от специальных приемов борьбы, од­нако их использование должно находиться в соответствии с требованиями профессиональной этики.

В задачи настоящей работы не входит рассмотрение приемов красноречия и ораторского искусства, но некоторые из них заслуживают особого внимания, по­скольку затрагивают этическую сторону взаимоотношений обвинения и защиты.

Во-первых, использование недостатков речи процессуального противника. Два различных подхода к этому вопросу можно наблюдать в адвокатской деятельности А. И. Урусова и Ф. Н. Плевако. А. И. Урусов ждал таких промахов, вылавли­вая их в речи противника, а после этого набрасывался на оппонента со всей силой и страстью. Как отмечали современники, одной власти, опирающейся на статью закона, было недостаточно, чтобы «парализовать» дерзкие выходки Урусова. Кстати, подобная тактика не находила поддержки и среди его коллег. А. И. Уру­сов дважды привлекался к дисциплинарной ответственности — в 1885 г. за резкие выражения в процессе по делу Донцовых и в 1887-м — за пререкание с товарищем председателя суда.

Во-вторых, выступая по делам, в которых обвинение большей частью основано на косвенных доказательствах, стороны вынуждены прибегать к такому приему, как предположение о возможном. Это касается приведения в их речах слов умершего, передачи психического состояния подсудимого или потерпевшего, обстоя­тельств дела. Критерием допустимости такого приема является соответствие жизненной практике, правдоподобность или вероятность приводимых объясне­ний. Излишняя поэтизация мотивов поведения преступника, как и желание, очер­нить мысли жертвы, одинаково отрицательно влияют на судей: в первом случае подчеркивают неискренность оратора, а во втором — еще более обостряют нега­тивное отношение к подсудимому. Вместе с тем приемы эти эффективны, широко используются в юридической практике. Считаю полезным обратиться к анализу речи известного адвоката М. Г. Казаринова по делу Укшинского, заподозренного в умышленном убийстве своей бывшей любовницы Мезиной.

В-третьих, сознавая слабость имеющихся доказательств, судебные ораторы часто прибегают к преувеличениям: прокурор, обращаясь к присяжным, предупреждает о грозящей непосредственно им опасности в случае, если преступ­ление останется безнаказанным; а адвокат поддерживает у присяжных преуве­личенное представление о жестокости преступления, в подтверждение того, что подсудимый, будучи добрым человеком по своей натуре, не мог его совершить.

Психологи выделяют в процессе установления контакта три стадии. В ходе первой стадии происходит формирование первого впечатления. Огромное зна­чение при этом имеют внешние характеристики человека, о чем говорилось выше. Затем следует стадия взаимной заинтересованности. Для включения в 1эту стадию установления контакта прокурору целесообразно подготовить план общения, в котором отражались бы личностные интересы собеседника. Например, в начале общения с профессионалом (шофером, врачом, педагогом, актером и др.) имеет смысл начинать разговор с особенностей профессиональной дея­тельности, а уже потом переходить к исследованию тех фактов, которые способствуют установлению истины по делу. При допросе посетителя ресторана, дискотеки, бара допустимо выяснить, как часто он там бывает, с кем встречается, и только после этого перейти к исследованию фактов, которые входят в предмет доказывания по делу. Третья стадия установления контакта — сотрудничество участников диалога.

Симпатии и антипатии обычно возникают в процессе общения на подсознательном уровне. Развитию контак­та способствует положительное отношение друг к другу, а это значит, что государственный обвинитель (как вся­кий профессионал) должен уметь вызывать к себе чув­ство заинтересованности и симпатии.

Различают процессы доказывания и убеждения. Доказывать — это устанавливать истинность тезиса, а убеждать — создавать впечатление, вселять уверенность, что истинность тезиса доказана, делать слушателей единомышленниками, соучастниками своих замыслов и действий.

При рассмотрении уголовного дела в суде важная роль принадлежит формированию судейского убежде­ния, которое проходит несколько этапов:

1) предвари­тельное изучение материалов уголовного дела при на­значении дела к слушанию;

2) планирование судебного разбирательства и выдвижение судебных версий;

3) про­верка материалов предварительного следствия в судеб­ном разбирательстве;

4) судебные прения и сопоставление оценок судьи с оценками обвинения "и защиты;

5) окон­чательное формирование убеждения судьи в совеща­тельной комнате при выработке коллективного убеждения.

Основная роль в формировании судейского убеждения отводится государственному обвинителю, поскольку именно он должен доказывать предъявленное обвинение и поддерживать его, если оно находит подтверждение во время судебного разбирательства, тогда как судья, изучая доказательства, направляет свою деятельность на устранение возникших сомнений.

В процессе организации общения государственный обвинитель может столк­нуться с проблемой так называемого психологического барьера, препятствующего достижению контакта и дальнейшему взаимодействию с участником диалога. Возникновение психологического барьера может быть вызвано разными причи­нами. В первую очередь это может быть эмоциональное состояние партнера по диалогу и, главное, отрицательный эмоциональный фон, на котором он восприни­мает личность своего оппонента, Понимание особенностей личности такого чело­века и его состояния помогает преодолеть этот барьер. Нам приходилось наблюдать, как изменения уровня напряженности, а также темпа и ритма общения при допросе находившейся в состоянии депрессии потерпевшей помогли опытному прокурору помочь ей преодолеть угнетенное состояние и начать давать показа­ния, которые существенным образом повлияли на установление истины по делу.

Возникновение психологического барьера может определяться также особен­ностями восприятия и переработки информации данным субъектом. В этом слу­чае существенную роль в преодолении этого барьера играет выбор аргументов, которые для него предпочтительны.

Чтобы достичь высокого уровня мастерства в ораторском искусстве, необходимо знать и уметь применять риторические методы аргументирования в публичных выступлениях.

1.ФУНДАМЕНТАЛЬНЫЙ МЕТОД. Представляет собой прямое обращение к собеседнику, которого мы знакомим с фактами и сведениями, являющимися осно­вой нашей доказательной аргументации, или же — если речь идет о контраргумен­тах — пытаемся, насколько это возможно, оспорить и опровергнуть факты и доводы собеседника. Важную роль здесь играют заключения экспертов, цифровые приме­ры, которые являются прекрасным фоном как для поддержки наших тезисов и положений, так и для опровержения тезисов и положений собеседника.

2. МЕТОД ПРОТИВОРЕЧИЯ. Основан на выявлении противоречий в высказы­ваниях противника.

3. МЕТОД «ИЗВЛЕЧЕНИЯ ДОВОДОВ».Основывается на точной аргумента­ции, которая постепенно, шаг за шагом, посредством частичных выводов приводит нас к желаемому результату. При контраргументации это означает опровержение ошибочных выводов противоположной стороны или требование корректных и логически правильных доказательств. В таком случае этот метод имеет название «опровержение демонстрации», иными словами, выявление того, что тезис проти­воположной стороны логически не вытекает из аргументов. Задача состоит в том, чтобы проанализировать ход рассуждения оппонента и показать отсутствие в из­ложении действительной логической связи.

4. МЕТОД СРАВНЕНИЯ. Имеет исключительное значение, особенно когда сравнения подобраны удачно, что придает выступлению большую яркость и силу внушения. При контраргументации, когда наш собеседник приводит какое-то сравнение, нужно попытаться рассмотреть это сравнение критически и, если воз­можно, доказать его шаткость.

5. МЕТОД «ДА—НО».Случается, что собеседник приводит достаточно взве­шенные аргументы, однако они охватывают преимущественно слабые стороны предложенной альтернативы; поскольку действительно редко случается так, что все говорят только «за» или только «против», легко применять метод «да—но», который позволяет рассмотреть и другие стороны решения. Мы можем спокойно согла­ситься с собеседником, а потом пустить в ход так называ­емое «но».

6. МЕТОД «КУСКОВ».Состоит в расчленении выступ­ления собеседника таким образом, чтобы были ясно раз­личимы отдельные части: «это точно», «на это существу­ют разные точки зрения», «это полностью ошибочно» При этом целесообразнее не касаться наиболее сильных аргументов собеседника, а преимущественно ориентироваться на слабые места и пытаться именно их и опровергнуть.

7. МЕТОД ИГНОРИРОВАНИЯ. Очень часто бывает так, что факт, изложенный собеседником, не может быть опровергнут, но зато его ценность и значение можно с успехом проигнорировать. Собеседник придает значение чему-то, что, по наше­му мнению, не столь важно. Мы констатируем это и анализируем.

8. МЕТОД ВИДИМОЙ ПОДДЕРЖКИ. Весьма эффективен. Суть его заключа­ется в том, что после аргументации собеседника мы ему вообще не возражаем и не противоречим, а, к изумлению всех присутствующих, наоборот, приходим на по­мощь, приводя новые доказательства в пользу его аргументов. Но только для видимости. А затем следует контрудар: «Вы забыли в подтверждение вашего тезиса привести еще и такие факты... (перечисляем их). Но все это вам не поможет, так как...» — теперь наступает черед ваших контраргументов.

9. МЕТОД «ДОВОД К ЧЕЛОВЕКУ», ИЛИ «АССОЦИАТИВНОСТЬ».Апелля­ция к сопереживанию, через воздействие на эмоциональную и рациональную па­мять слушателей. При этом используются аналогии, ссылки на прецеденты, образность высказываний. Следует, правда, подчеркнуть, что этот метод приме­няется только в сочетании с использованием достоверных и обоснованных аргу­ментов.

б) В России возрожден суд присяжных, существовавший ранее на протяжении 58 лет, начиная с 1864 г. и до октября 1922 г., когда из законодательства России упоминание о суде присяжных было исключено.

Первый удар по суду присяжных был нанесен через два года после его учреж­дения: законом от 12 декабря 1866 г. из-под суда присяжных были исключены дела об оскорблении в печати. Второй удар последовал после оправдания Веры Засулич: законом от 1878 г. из-под суда присяжных были изъяты не только дела террористов, но и все преступления против должностных лиц. Даже в европейских странах уже с середины XIX столетия преклонение перед судом присяжных начало ослабевать и его значение в судопроизводстве стало уменьшаться.

В мире существуют две системы суда присяжных. Худшая из них действует в Англии, США и Канаде. Здесь присяжные решают вопрос о виновности подсуди­мого независимо от судьи, их вердикт о невиновности подсудимого обязателен для председательствующего. Профессиональный судья не может дать присяж­ным какой-либо юридический совет, предупредить возможную ошибку, и даже если он убежден, что вердикт присяжных явно необоснован, ничего не может сде­лать. Именно такой суд присяжных мы и переняли у американцев.

Между тем в странах Европы действует принципиально иной суд, хотя и он тоже называется судом присяжных. Он состоит из трех профессиональных судей и присяжных (в некоторых странах их называют шеффенами). Они — люди из народа, но вопрос о виновности они решают совместно с судьями и под их руко­водством, совместно допрашивают подсудимого и свидетелей.

В наш век крайней специализации целесообразно доверять людям, имеющим необходимую подготовку. Больной хочет, чтобы его лечил врач со специальным образованием, точно так же следует предоставить заботу о законности только блюстителям закона — полиции, прокуратуре, а в суде — профессиональным су­дьям. Из года в год суды присяжных рассматривают все меньше дел: в США — 7,6 %, в Англии — 3 %, во Франции — 1 % от общего чи­сла дел. В некоторых странах вообще отказываются* от этой формы правосудия. В Греции система судов присяж­ных заменена коллегией в составе трех судей и пяти за­седателей. В 1923 г. суды присяжных были учреждены в законодательном порядке в Японии, однако 99 % обви­няемых, имевших право на рассмотрение их дел с участием присяжных, отказывались воспользоваться этой возможностью, поскольку вынесенный судом присяжных приговор нельзя обжаловать в вышестоящей инстанции. Конституция Японии 1946 г. уже не содержит упомина­ний о суде присяжных. Нет судов присяжных в Нидерлан­дах, Исландии, Люксембурге.

За время, прошедшее со дня его введения в девяти ре­гионах России, накоплен достаточный опыт, и можно сделать определенные выводы. Главный из них заключается в том, что российский суд присяжных является сложной, неповоротливой, очень дорогостоящей и крайне непрофессиональной системой.

Списки присяжных часто составляются формально, в них включаются малограмотные, морально неустойчи­вые и даже ранее судимые лица. Решения, принимаемые присяжными, часто основываются не на законе и профессиональном юридическом анализе всех обстоятельств дела, а на обывательски-эмоциональной оценке театрально построенных выступ­лений сторон. Судами присяжных бывали оправданы даже лица, совершившие осо­бо тяжкие преступления.

Поиск по сайту: