III. Бесчеловечное или унижающее достоинство наказание

----------Толкование-----------

64. Под бесчеловечным наказанием понимают наказание, вызы­вающее страдание, которое относится к особому уровню. Для того чтобы это наказание подпало под действие рассматриваемой статьи. оно должно подразумевать определенное насилие (например, телесные наказания).

Под наказанием, унижающим достоинство, понимают наказа­ние, по которому унижение и угнетение, которыми оно сопровож­дается, также относятся к особому уровню (например, по спосо­бам исполнения), отличающемуся, во всяком случае, от обычного характера унижения, присущего каждому наказанию.

65. Бесчеловечное наказание. «Для того чтобы причиненное страдание могло квалифицироваться как "бесчеловечное" в смысле статьи 3, оно должно относиться к особому уровню» (Tyrer,29).

66. Понятие «бесчеловечного наказания».«При этом следует учитывать не только физические страдания, но также душевную по­давленность от ожидания наказания в тех случаях, когда его испол­нение задерживается» (Soering100).

67. Наказание в результате осуждения. «Лицо может быть унижено простым фактом назначения ему уголовного наказания. Однако, в целях статьи 3 важно, чтобы оно было унижено не только одним назначением, и исполнением наказания. Это может быть, по большей части дел, если не по всем, одно из последствий наказания, которое влечет за собой принудительное подчинение требованиям уголовной системы» (Тyrer, 30).

68. Наказание, назначенное судом. «Было бы абсурдным ут­верждать, что любое наказание, по причине унизительного аспекта, который обычно присутствует и почти неизбежен, приобретает ха­рактер "унижающего достоинство" в смысле статьи 3. Следует вве­сти в текст дополнительный критерий. Прямо запрещая "бесчело­вечные" и "унижающие достоинство" наказания, статья 3 подразумевает, что они отличаются от наказаний вообще» (Tyrer,30).

69. Унижающее достоинство наказание. Оценка обстоя­тельств. «Эта оценка является относительной: она зависит от всех обстоятельств дела, в частности от характера и контекста наказания, а также от условий его исполнения» (Тyrer,30).

70. Цель наказания. «Наказание не утрачивает унижающего достоинство характера лишь потому, что оно должно представлять или реально представляет собой эффективное средство устрашения и борьбы с преступностью. (...) Применение наказаний, несовмес­тимых со статьей 3 не допускается ни в коем случае, независимо от их устраняющих последствий» (Tyrer,31).

71. Гласность наложения наказания. «Гласность может быть уместна для того, чтобы оценить, является ли наказание "унижаю­щим достоинство" в смысле статьи 3. Но Суд не считает, что ее от­сутствие препятствует тому, чтобы определенное наказание попало _в эту категорию; может быть вполне достаточным, что жертва уни­жена в своих собственных глазах, даже если она не унижена в глазах другого» (Tyrer, 32).

72. Наказание, назначенное судом. Последствия. «Телесные наказания подразумевают, по своей природе, что человек применяет физическое насилие к одному из себе подобных» (Tyrer, 33).

73. Мучительное наказание. Наказание, состоящее в передаче лица «в руки государственной власти, посягает на то, защита чего прямо предусмотрена среди основных целей статьи 3: достоинство и физическая неприкосновенность лица» (Tyrer, 33).

74. Понятие «наказания, унижающего достоинство». «Для того чтобы наказание было "унижающим достоинство" и нарушало статью 3, унижение и оскорбление, которыми оно сопровождается, должны относиться к особому уровню, отличающемуся, во всяком случае, от обычного характера унижения, присущего каждому нака­занию. Прямо запрещая "бесчеловечные" и "унижающие достоинст­во" наказания, статья 3 подразумевает, что они отличаются от нака­заний вообще» (Costello-Roberts, 30; тот же принцип, Tyrer,30).

75. Унижающее достоинство наказание. «Если одно уголов­ное наказание может быть предпочтительнее другого, порождает менее неблагоприятные последствия или является менее тяжким, это не означает, что оно совсем не имеет характера "унижающего дос­тоинство" в смысле статьи 3» (Tyrer,34).

76. Смертная казнь. «Статья 3 не может толковаться, как включающая запрещение смертной казни вообще» (Soering,103).

77. Бесчеловечное обращение и смертная казнь. «Однако это не означает, что обстоятельства, связанные со смертным пригово­ром, никогда не порождают проблемы в свете статьи 3. То, каким образом выносится или приводится в исполнение смертный приговор, личные обстоятельства конкретного осужденного, несоразмер­ность наказания тяжести совершенного преступления, а также условия заключения в ожидании приведения приговора в исполнение являются примерами факторов, которые могли бы дать основания рассматривать обращение с осужденным или наказание, которому он подвергается, как нарушение запретительной нормы, содержа­щейся в статье 3. Существующее в наши дни в Государствах-участниках Конвенции отношение к смертной казни имеет важное значение для определения того, превышен ли приемлемый порог страдания и унижения» (Soering,104).

78. Наказание в виде заключения на неопределенный срок, применяемое к несовершеннолетнему преступнику. «Наказание в виде заключения на неопределенный срок, применяемое к несовер­шеннолетнему преступнику, которое может быть таким же долгим, как и продолжительность жизни этого осужденного, может быть оп­равданным только соображениями, основанными на необходимости защиты общества.

Эти соображения, направленные на изучение личности и психи­ческого состояния несовершеннолетнего преступника и на его воз­можную опасность для общества, должны обязательно учитывать установленное развитие личности и поведение осужденного по мере того, как он рос. Не принятие во внимание изменений, которые не­избежно наступают со зрелостью, означало бы, что несовершенно­летние рассматривались бы как лишенные свободы на всю остав­шуюся жизнь, что (...) могло бы породить проблемы в свете статьи 3 Конвенции» (Hussain,53; Singh, 61).

79. Плохое обращение. Открытый уголовный процесс. Обра­щение к минимальным гарантиям, содержащимся в междуна­родных документах. «Суд считает, что то, о чем шла речь, свиде­тельствует о международной тенденции в пользу защиты частной жизни несовершеннолетних лиц, привлеченных к судебному разби­рательству. (...) Тем не менее, если существование подобной тен­денции является фактором, который следует принять во внимание для того, чтобы оценить приемлемость обращения с заявителем с точки зрения других норм Конвенции, оно не может оказать опреде­ляющего влияния на то, рассматривать ли открытый процесс как плохое обращение, достигающее минимального уровня жестокости, требуемого для применения статьи 3» (V. с. Royaume-Uni, 77).

80. Бесчеловечное обращение. Осуждение несовершеннолет­него. Минимальный возраст уголовной ответственности. «Суд считает, что на сегодняшний день в Государствах — членах Совета Европы не существует никакой общей точной нормы о минималь­ном возрасте уголовной ответственности. Даже если Англия и Уэльс фигурируют среди нескольких европейских правовых порядков, где возраст уголовной ответственности остается низким, нельзя считать, что принятый порог, 10 лет, является низким до такой степени, что не соответствует порогу, принятому в других европейских Государ­ствах. Суд приходит к выводу, что вменение заявителю уголовной ответственности не является нарушением статьи 3 Конвенции» (V. с. Royaume-Uni, 74).

81. Бесчеловечное или унижающее достоинство наказание. Осуждение ребенка за тяжкое преступление (убийство) к нака­занию с неопределенным сроком. «Суд повторяет, что Конвенция возлагает на Государства обязанность принять меры, способные за­щитить общество от насильственных преступлений. Он считает, что элемент платы, присущий наказанию, не содержит в себе нарушения статьи 3, и что Конвенция не запрещает Государствам налагать на ребенка или взрослого, изобличенного в тяжком преступлении, на­казание с неопределенным сроком, позволяющее содержать пре­ступника в местах лишения свободы или возвратить его в тюрьму после его освобождения, если защита общества этого требует» (V. с. Royaume-Uni, 98).

82. Бесчеловечное наказание. Осуждение несовершеннолетне­го. Минимальный возраст уголовной ответственности. «Суд подтверждает, что в Европе еще нет общего согласия относительно минимального возраста уголовной ответственности. В то время как большая часть Государств — участников Конвенции установили по­рог более высокий, чем в Англии и Уэльсе, другие Государства, та­кие как Кипр, Ирландия, Лихтенштейн и Швейцария, применяют более низкий порог. Кроме того, изучение соответствующих между­народных документов не выявляет никакой явной тенденции» (V. с. Royaume-Uni, 73).

Назад

IV. Пытки

----------Толкование-----------

83. Понятие пытки, которое связано с понятием бесчеловечно­го или унижающего достоинство обращения, отличается от последнего главным образом интенсивностью причиняемых страда­ний. Изначальным намерением создателей Конвенции было то, ^чтобы она через разграничение понятий «пытки» и «бесчеловечного обращения» придала особое значение преднамеренному бесчеловеч­ному обращению, причиняющему серьезные и жестокие страдания, Речь идет об обращении, которое состоит в явном непонимании элементарных принципов гуманности.

84. Различие между бесчеловечным или унижающим достоинство обращением и пыткой.«Это различие главным образец заключается в интенсивности причиняемых страданий (...).

Если имеет место насилие, которое, хотя и осуждается принципами морали, а также внутренним правом Государств-участников, однако не относится к статье 3 Конвенции, очевидно, что изначальным намерением создателей Конвенции было то, чтобы она через разграничение понятий "пытки" и "бесчеловечного обращения придала особое значение преднамеренному бесчеловечному обращению, причиняющему серьезные и жестокие страдания» (Irlande c.Royaume-Uni, 167).

85. Понятие пытки.«Для того чтобы определить, можно ли квалифицировать какую-либо форму плохого обращения как пытку. Суд должен принять во внимание разграничение, проводимое статьей 3, между этим понятием и понятием бесчеловечного и унижающего достоинство обращения. Как уже отмечалось ранее, это разграничение было включено в Конвенцию, чтобы позволить поставить клеймо "пытка" только на преднамеренное бесчеловечие обращение, вызывающее очень сильные и жестокие страдания» (Аksoy, 63).

86. Понятие пытки. «Для того чтобы определить, можно ли квалифицировать какую-либо форму плохого обращения как пытку, необходимо принять во внимание разграничение, проводимое статьей 3 между этим понятием и понятием бесчеловечного и унижающего достоинство обращения. Это разграничение было включено Конвенцию, чтобы позволить поставить клеймо "пытка" только преднамеренное бесчеловечное обращение, вызывающее очень сильные и жестокие страдания» (Aydin, 82).

87. Запрет обращения согласно статье 3. Понятие «пытки».«Для того чтобы определить, являлась ли данная конкретная форма жестокого обращения пыткой, Суд должен учитывать различие, : крепленное в статье 3, между этим понятием и понятием бесчеловечного или унижающего достоинство обращения. Как уже было установлено Европейским Судом ранее, намерением создателей Конвенции было то, чтобы она через разграничение этих двух поня­тий придала особое значение преднамеренному бесчеловечному об­ращению, причиняющему серьезные и жестокие страдания» (Selmouni, 96).

88. Запрет обращения согласно статье 3. Квалификация об­ращения в свете развития условий жизни. «Учитывая тот факт, что Конвенция — это "живой инструмент, который можно приме­нять по-разному, с учетом современных условий", Суд считает, что в, определенные действия, которые раньше квалифицировались как "бесчеловечное и унижающее достоинство обращение", в противо­вес "пытке", могут быть квалифицированы в будущем по-другому. Суд считает, что постоянно растущие стандарты, требуемые в сфере защиты прав человека и основных свобод, соответственно и неиз­бежно требуют большей строгости в оценке нарушений фундамен­тальных ценностей демократического общества» (Selmouni, 101).

89. Бесчеловечное или унижающее достоинство обращение. Отличие от понятия «пытки».«При установлении того, является ли данная форма насилия пыткой, следует обратиться к Статье 3 Конвенции, в которой указана разница между понятиями "пытка" и "бесчеловечное и унижающее достоинство обращение". Как подчер­кивалось в предыдущих делах, является желательным, чтобы Кон­венция посредством установления разграничения понятий дала специальное определение бесчеловечному обращению, причиняющему сильные и жестокие страдания. Помимо суровости обращения, су­ществует специальный термин, признанный Конвенцией ООН, как и "Пытка и другое жестокое, бесчеловечное и унижающее достоинство обращение или наказание", которая вступила в силу 26 июня 1987 г. и определяет пытку как намеренное причинение сильной боли и страданий с целью получения информации, применяя наказание или угрозы (см. статью 2 Конвенции ООН)» (Mahmut Kaya, 117).

90. Пытки и плохое обращение: различие.«Далее, в определении того, может ли конкретная форма плохого обращения квалифи­цироваться как пытка, должно быть проведено различие, вытекающее из положений статьи 3, между этим понятием и негуманным или унижающим достоинство обращением. Как отмечалось в предыдущих делах, очевидно, что изначальным намерением создателей Конвенции было выявление определенного критерия, по которому можно было бы определить бесчеловечное обращение, вызывающее очень серьезные и жестокие страдания. В дополнение к жестокости обращения, в Конвенции ООН против пыток и другого жестокого, бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или нака­зания, вступившей в силу 26 июня 1987 г., целенаправленно закреп­лено понятие пыток в смысле умышленного причинения сильной боли или страданий с целью, inter alia, получения информации, на­ложения наказания или запугивания (статья 1 Конвенции ООН)» (Ilhan, 85; см. также Salman, 114).

91. Плохое обращение, осуществленное во время задержания. Насилие, осуществленное над заявителем, имевшее одновременно характер бесчеловечного и унижающего достоинство. Обращение к судебной практике: принимая во внимание эволюционный принцип, определенные действия, которые раньше квалифицировались как «бесчеловечное и унижающее достоинство обращение», в противо­вес «пытке», могут быть квалифицированы в будущем по-другому. «В данном случае является неоспоримым тот факт, что заявитель жил в постоянном состоянии физической боли и страха по причине неуверенности в своем освобождении и неоднократных ударов, ко­торыми сопровождались длительные допросы, имевшие место на протяжении всего времени содержания под стражей.

Суд установил, что это обращение в отношении лица осуществ­лялось умышленно при исполнении полномочий представителями Государства, целью которых было получение признания или сведе­ний о действиях, в совершении которых обвинялось это лицо» (Dikme, 95).

92. Плохое обращение, осуществленное во время •задержания. Насилие, осуществленное над заявителем, имевшее одновременно характер бесчеловечного и унижающего достоинство. Обращение к судебной практике: принимая во внимание эволюционный принцип, определенные действия, которые раньше квалифицировались как «бесчеловечное и унижающее достоинство обращение», в противо­вес «пытке», могут быть квалифицированы в будущем по-другому. «В этих условиях Суд считает, что, учитывая их продолжительность и цель, насильственные действия, рассматриваемые в совокупности, совершенные в отношении заявителя, имели особо тяжкий и жесто­кий характер и были способны причинить "сильную" боль и страдания; а посему, они должны быть квалифицированы как пытка в смысле статьи 3 Конвенции» (Dikme, 96).

93. Запрещение пыток. Абсолютный характер. «В соответст­вии с Конвенцией с давних пор было признано, что право, установ­ленное в статье 3 Конвенции, гласящее, что никто не должен под­вергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию, закрепляет одну из осново­полагающих ценностей демократического общества. Это абсолют­ное право, не допускающее никаких исключений ни при каких об­стоятельствах. Из всех видов обращения, запрещенных статьей 3 Конвенции, пытки обладают особым оттенком, присущим только умышленному бесчеловечному обращению, причиняющему очень серьезные и жестокие страдания» (Al-Adsani, 59).

94. Запрещение пыток. Императивная норма jus cogens. «Другие сферы международного публичного права свидетельствуют о возрастающем признании первостепенной важности запрета пы­ток. Таким образом, пытки запрещены статьей 5 Всеобщей деклара­ции прав человека и статьей 7 Международного пакта о гражданских и политических правах. Конвенция ООН против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обра­щения и наказания в статье 2 содержит требование о том, что каж­дое Государство-участник предпринимает эффективные законода­тельные, административные, судебные и другие меры для предупреждения актов пыток на любой территории, находящейся под его юрисдикцией, а в статье 4 — требование о том, что каждое Государство-участник обеспечивает, чтобы все акты пытки рассмат­ривались в соответствии с его уголовным законодательством как преступления. К тому же, существует целый ряд юридических суж­дений о том, что запрет пыток получил статус общей нормы, или jus cogens. Например, в своем решении от 10 декабря 1998 г. по делу "Обвинение против Фурундзия" Международный Уголовный Три­бунал по бывшей Югославии сослался, inter alia, на целый ряд норм договоров и установил, что "ввиду важности объекта, которые он защищает, этот принцип [запрета пыток] вошел в ряд общих норм, или jus cogens, т. е. норм, которые имеют большее значение в систе­ме приоритета норм, чем право договоров и даже "обычные" общие правила". Схожие заявления были сделаны по другим делам, рассмотренным Трибуналом и национальными судами, включая Палату лордов по делу "Exparte Пиночет (№ 3)"». (Al-Adsani, 60).

95. Случай пытки. «Палестинское подвешивание».«По мне­нию Суда, такое обращение может быть осуществлено только пред­намеренно; требуются определенная подготовка и усилия, чтобы осуществить это (...). В добавление к сильной боли, которую такое обращение, должно быть, вызвало в то время, медицинское свиде­тельство показывает, что оно привело также к параличу обеих рук, который продолжался некоторое время (...). Суд считает, что обра­щение носило такой серьезный и жестокий характер, что его можно квалифицировать только как пытку» (Aksoy, 64).

96. Бесчеловечное и унижающее достоинство обращение. Пытки. Исчезновение сына заявительницы. Ответственность по­лиции, в то время как он содержался в местах лишения свободы. Собрание конкретных доказательств, позволяющих заключить за рамками любого разумного сомнения, что сын заинтересованной стороны был подвергнут обращению в нарушение статьи 3. «Зая­вительница не представила Суду какого-либо определенного доказа­тельства того, что ее сын действительно явился жертвой плохого обращения с ним в нарушение статьи 3. Не смогла она также пред­ставить доказательства в обоснование своего утверждения о том, что Государство-ответчик терпимо относится к практике исчезновения лиц, и плохого обращения с арестованными и задержанными» (Kurt, 116).

Назад

Поиск по сайту: