Помощничек
Главная | Обратная связь


Археология
Архитектура
Астрономия
Аудит
Биология
Ботаника
Бухгалтерский учёт
Войное дело
Генетика
География
Геология
Дизайн
Искусство
История
Кино
Кулинария
Культура
Литература
Математика
Медицина
Металлургия
Мифология
Музыка
Психология
Религия
Спорт
Строительство
Техника
Транспорт
Туризм
Усадьба
Физика
Фотография
Химия
Экология
Электричество
Электроника
Энергетика

Пустыня, сердце, Kashmir



Через три дня, вечером, Чиаки принесла ноты ко мне домой.

- Почему тебя не было на крыше последние несколько дней? И сегодня, тоже, ты вернулся домой сразу после школы! Сенпай очень беспокоиться о тебе!

Как всегда, одетая в форму Чиаки залезла на дерево во дворе и протиснулась через окно в мою комнату. И теперь отчитывала меня, размахивая стопкой рукописных нот.

- Ммм…

Наматывая провода наушников на палец, я неопределенно ответил:

- Почему-то в последнее время мне не хватает энтузиазма.

- Это не может говорить тот, у кого и так никакого энтузиазма не было.

Мне стало ещё более грустно. Я залез на кровать и полностью накрылся одеялом.

- Прости, я виноват.

Чиаки села рядом с моей подушкой и стянула одеяло с моего лица. Затем она спросила:

- Эбисава снова тебе что-то наговорила?

Я не ответил и закрыл лицо подушкой. В моих мыслях был полный бардак.

- Эй, ты что, собираешься сказать что-то вроде: «я хочу сдаться»?

- …Наверное.

Я уже приготовился к удару или удушающему захвату "Треугольник" в исполнении Чиаки, но вместо этого она посмотрела на потолок и долго ничего не говорила.

- …Я думала мы, наконец, создадим группу.

Я услышал, как она что-то бормочет. На секунду я подумал, что мне послышалось. Как только я поднял голову, чтобы посмотреть на лицо Чиаки, она припечатала к моему лицу листы нот.

- Сенпай потратила столько сил, когда писала к произведению Бетховена ноты для бас-гитары, и всё ради тебя!

Я с ленцой начал разглядывать танцующих на нотном стане головастиков.

- Нет, не могу. Я ни за что не смогу сыграть это произведение.

- Это потому, что ты не тренировался, ведь так?

Чиаки попала в яблочко, и поэтому я накрылся одеялом и замер на кровати. Внезапно Чиаки всем весом своего тела уселась на меня верхом и начала тренироваться, барабаня мне по спине. Четвертые, восьмые, триоли, шестнадцатые... Она стучала мне по спине барабанными палочками в точно выверенном темпе.

- Чиаки, больно же!

- Я знаю.

Что значит «я знаю»?! Что это за ответ?! Она продолжила выстукивать ритмы, соблюдая один и тот же темп. Вскоре, моё внимание ослабло.

- Любому будет больно, если ударить прямо в сердце.

Я не имел ни малейшего представления, о чем она говорит. Но всё же, начал представлять боль, когда барабанят прямо по сердцу. Наверное, это настолько больно, что даже трупы повыпрыгивали бы из своих могил.

Я не знаю, входила ли она всё больше во вкус, но она начала медленней отбивать восьмые доли. Было ощущение, что моя голова – тарелка, правая рука – напольный том-том. Прекрати, стой – Чиаки-сан, мне очень больно! Вскоре произведение дошло до припева. Она начала несильно выстукивать шестнадцатые ноты на моем левом плече, которое заменяло малый барабан.

- Чиаки, постой, больно! Я же сказал, больно!

Я ерзал под одеялом, но мой противник – бывший черный пояс по дзюдо, и она очень хорошо знала, куда надо приложить силу, чтобы обездвижить меня. В конце концов, мне пришлось дождаться, когда она отбарабанит всё произведение, прежде чем я высвободился из-под её "пятой точки".

- Знаешь, что это была за песня? - спросила Чиаки после того, как я с трудом, наконец, смог-таки вылезти из-под одеяла. На её лице появилась шаловливая улыбка.

- «Hige to Boin» группы Unicorn.

- О, ты довольно внимательный.

Хотя такие случаи – редкость, но так же, как «Останься со мной» для бас-гитары, есть некоторые песни, которые можно мгновенно узнать, слушая только барабаны. На самом деле, это чудо могло случиться просто из-за того, что мы с Чиаки росли, слушая похожую музыку еще с детского сада, до того, как распались Unicorn.

- Но, к сожалению, ответ – «Asia no Junshin».

- Значит, ты просто издеваешься надо мной?! – подумать только – я только что назвал это чудом. Выходит, я идиот?

- Вовсе нет. Нам всё равно нужно стараться изо всех сил, даже если жизнь - скучная! Я буду за тебя болеть, совсем чуть-чуть.

С этими словами, она взяла свои ботинки, которые до этого положила на мой стол, и выпрыгнула в окно… и почему просто не выйти через дверь?

И я снова один. Устроившись на кровати, я взял те самые ноты, что принесла Чиаки. Тема очень простая, и темп довольно медленный – думаю, я смог бы сыграть её сходу. До момента, когда второй, третий и четвертый голоса начинают постепенно накладываться друг на друга, сложность произведения не менялась. Даже предшествующие вариации намного трудней. Что касается фуги, мне придется играть такую же сложную мелодию, как и Мафуйу, до самого конца. Как ни крути, это невозможно! Я отбросил ноты, лег и уставился в потолок. Моя спина всё еще слегка болела после того, как Чиаки побарабанила по ней.

То, что вещь слишком трудная, или то, что у меня нет мотивации – это всё отговорки. Я прекрасно это знал. Поэтому Чиаки тоже могла об этом знать. Мне было просто стыдно. Я совсем не понимаю ситуацию, в которой находится Мафуйу, и всё же с такой горячностью бросил ей вызов. Чтобы вернуть кабинет и убивать время после школы – только из-за таких глупостей? Каким же я был идиотом. Но тогда, я тем более не могу сейчас сдаться - иначе я буду еще большим идиотом.

Я быстро взял ноты и пошёл в гостиную - достать свою бас-гитару из кейса.

Когда я настраивал инструмент, вдруг порвалась струна. Будто она намекала, что это мне не по силам.

Я лежал на диване, планируя отоспаться, но спина - в том месте, по которому барабанила Чиаки - снова разболелась. И я, засунув ноты в кейс, взгромоздил его на спину и вышел из дома.


Когда я приблизился к магазину музыкальных инструментов Нагашимы, небо уже темнело. Сквозь щель толщиной с карандаш я увидел много разных гитар, светящихся под лампами магазина. Мне эта картина, почему-то, показалась настолько ностальгичной, что я чуть не прослезился. Я был в магазине всего один раз – и с чего такие чувства? <>

Кагуразака-сенпай следила за магазином одна, и покупателей тоже не было. И на другой стороне прилавка, куском желтой тряпки, она осторожно и нежно протирала гриф гитары со снятыми струнами.

- Молодой человек, я как раз только подумала, что пора бы тебе объявиться! Какое счастье, не правда ли?

Заприметив меня, она отложила гитару и встала.

- Ты пришёл купить струны для своей бас-гитары, правильно?

Я в шоке подпрыгнул и ошарашенно кивнул. Откуда сенпай это знать?

- Я должна кое за что извиниться перед тобой.

Сказав это, она достала со стеллажа сбоку от прилавка струны.

- …За что же?

- Если честно, я похимичила с третьей струной, чтобы она скорее порвалась.

- Хааа? – странно проревел я. – И зачем же?

Ты ведь быстро сдаёшься, так? Вот я и подумала, что ты можешь запереться дома, если вдруг надоест. Но если в тот момент порвется струна… Видишь, разве не идеальный повод придти, повидаться со мной? Поэтому, давай я заплачу за них?

Улыбаясь, сенпай достала из кошелька 3000-йеновую купюру и положила в кассу. По сравнению со струнами для гитары, струны для бас-гитары до ужаса дорогие, но владельцы магазинов всегда помогут поменять их. От удивления я на мгновение потерял дар речи. Я всегда думал, что струны быстро портятся из-за настройки, но, выходит, на самом деле они так легко не рвутся?

- Что бы ты делала, если бы из-за порванной струны я бросил бас-гитару?

- Я не смогла бы ничего сделать. Я уже этот вариант обдумывала – сдамся, если этому суждено случиться. Но ты ведь всё равно прибежал ко мне, разве нет?

Она произнесла всё это с улыбкой, но я не знал, что на это сказать.

- Ты получил ноты?

Я кивнул и вынул из кейса те самые рукописные ноты от сенпая.

- Итак, ты пришёл не для того, чтобы жаловаться, что ноты оказались слишком трудными, я права?

- Нет… ничего, - я отвел глаза и соврал.

- Какое место ты сейчас отрабатываешь?

- …Четвертую вариацию - я так и не смог продвинуться дальше. А еще, у меня совсем не получается сыграть фугу, и не думаю, что получится.

Сенпай быстро закончила настраивать бас-гитару с новыми струнами и начала играть, сидя на прилавке. Я слушал фугу с неопредёленными чувствами.

Музыка в исполнении Мафуйу, словно вытесана из гигантского столба льда. В сравнении, игра Кагуразаки-сенпай похожа на солнечные лучи зимой – её музыка появилась ни с того ни с сего и пробилась прямо через облака. Просто невероятно слушать такой чистый звук, плывущий без запинки.

Закончив игру, сенпай вернула мне бас-гитару. Но я не сразу смог повернуться к ней лицом.

- Это не так уж и сложно! И я даже не использовала никаких сложных приемов. Просто сбавь темп в два раза, и внимательно проиграй каждую ноту.

- Сенпай… - тихо пробормотал я с всё еще опущенной головой.

- Хмм?

- Почему ты не можешь завербовать Мафуйу без меня? Ты всё равно лучше меня играешь.

- Разве я уже не говорила? Это должен сделать ты.

Я слабо покачал головой.

- Да и я не очень-то много разговариваю с Мафуйу. Мафуйу ничего не хочет мне рассказывать, а я лишь только разозлил её…

Сенпай достала из-за прилавка две круглые табуретки и поставила их между рядами с гитарами. Затем она заставила меня сесть, надавив руками мне на плечи.

- Дело не только в этом.

- …Э? – я поднял голову. Сенпай слегка отвела от меня взгляд, переводя его куда-то вверх.

- Дело не только в этом. Видишь ли, до того, как я узнала о существовании Эбисавы Мафуйу, я уже знала о тебе.

Мне понемногу становилось трудно дышать. О чём она сейчас говорит?

- Молодой человек, ты же знаешь журнал «Друзья музыкантов», да? В июльском выпуске два года назад, я прочла опубликованную в нём статью под названием «Гендель и стихи из Библии». Грубо говоря, статья о том, как произведения Генделя, включая и не музыкальные, могут быть интерпретированы, как стихи. Хотя логика немного натянутая, всё равно довольно поразительно. Эта статья меня тронула.

Всё ещё находясь в ступоре, я сильно обнимал свою бас-гитару.

Разумеется, я знаю эту статью. Потому что она...

- Я посмотрела на имя автора, и оказалось, что это Хикава Тэтсуро – критик, который мне хорошо знаком. Однако, было ощущение, будто что-то не так. Статья была написана на простом английском, который смогли бы понять ученики средней школы, и примеры, которые приводились в статье, Хикава Тэтсуро не застал, когда учился в средней школе, так как ему уже за сорок.

- А…

Есть… есть кто-то, кто замечает это?

- Из-за этого смутного ощущения я начала подозревать всю статью. Достала старые выпуски и изучила их, прочитав каждую статью, написанную Хикавой Тэтсуро. Почему-то из них несколько статей выделялись, и все они вызывали это странное ощущение. Я попыталась отыскать несколько обзоров концертов и смогла найти один для «Финляндии» Яна Сибулиуса в исполнении Берлинского оркестра в 1959 году под дирижерством Герберта фон Караяна.

Я сглотнул. Пересохшее горло отдало болью.

- Но после этого я не смогла найти более конкретных доказательств. Из журнала я тоже никого не знала – всё, что мне было известно, это то, что у Хикава Тэтсуро был ребенок. По какой-то, непонятной причине, он несколько раз написал о своем сыне в статьях, и даже написал его имя. Поэтому, когда я наткнулась на это имя в брошюре со списком новичков – думаю, ты понимаешь, насколько я была удивлена, да?

С легкой улыбкой на лице, сенпай ткнула меня в нос.

- Преступник - это ты.[1]

- …Эм, что значит "преступник"?

- Все мои выводы правильные, не так ли?

Сенпай вдруг приблизилась совсем близко к моему лицу, и я смог только кивнуть.

В мире всё же нашелся человек, вычисливший, что я пишу статьи под именем Тэтсуро, просто прочитав их.

- Поэтому, я уже давно обратила на тебя внимание, молодой человек. Мне нужен секретарь в мою революционную армию, и мне не приходит в голову никто, более подходящий для этой должности, чем ты. Так, что я не прошу тебя присоединиться за компанию, пока я пытаюсь завербовать Мафуйу.

Сенпай положила руки мне на плечи.

- Ты мне нужен.

Не говори таких вещей, когда ты находишься так близко ко мне, да ещё и наедине. В моей голове был бардак, и я не смог ничего сказать. Я отвернулся, избегая взгляда сенпай, и положил бас-гитару в кейс.

- Но такой, как я…

Я дотронулся до кейса.

- Ведь не то, чтобы группе будет какая-то польза, если я присоединюсь. Я не могу играть так же хорошо, как Мафуйу, и я вряд ли когда-нибудь догоню её. Все это время, я… слушал музыку один.

Сенпай прищурилась и довольно долго пристально смотрела на меня. Затем она неожиданно отвела взгляд и крикнула куда-то позади меня:

- Товарищ Аихара, может уже пора показаться? Не хочешь зайти?

Я в шоке повернул голову. Чиаки стояла рядом с дверью, в тени гитар висящих на витрине. Она тихо вышла из укрытия. У неё было мягкое выражение лица.

- Ты, наверное, преследовала его по пути сюда, так ведь? Как и ожидалось от бойца моей революционной армии. У тебя хорошие способности к секретным миссиям.

- Я не преследовала его, - злобно сказала Чиаки и, топая, подошла к нам.

- Cенпай, не говори того, что может испугать Нао!

- Твой ревностный взгляд тоже очень симпатичен!

Cенпай с любовью похлопала Чиаки по голове. Я ошарашено взглянул на неё.

Она действительно следила за мной всё это время? Это правда, или всё-таки нет?

Чиаки враждебно посмотрела на меня и сказала: «Просто так получилось, что я пришла сюда, и совсем случайно вышло, что Нао был внутри, и мне было неудобно зайти». Утешая её, сенпай сказала: «Я понимаю, я понимаю».

- Товарищ Аихара, ты взяла с собой барабанные палочки?

- …Барабанные палочки? – Чиаки склонила голову на бок и кивнула.

- Ммм, я пойду, разбужу спящего владельца и возьму ключ от комнаты звукозаписи.

Cенпай перевела взгляд на меня, и её рука приняла форму пистолета. Она сделала вид, что стреляет мне в грудь.

- Молодой человек, позволь мне разжечь твою страсть.


Третий этаж магазина музыкальных инструментов Нагашима был переделан в комнату звукозаписи, которую можно было арендовать. В длинном узком коридоре были две плотно закрытых двери. Я открыл дверь, и передо мной предстала комната размером в 4,5 татами, половину которой занимали барабаны. По обеим сторонам – два гигантских усилителя для гитары. Были также микрофоны и оборудование для звукозаписи, и удушающий запах дыма.

- Я позволила вам прийти сюда в качестве исключения, всё благодаря моим привилегиям работника этого магазина, – с этими словами, Кагуразака-сенпай втолкнула меня в комнату звукозаписи. Чиаки зашла следом.

- Ух ты – давно я не играла на настоящих барабанах.

Чиаки уселась в центре барабанной установки и с довольным видом настраивала малый барабан.

Кагуразака-сенпай подключила мою и свою гитары к усилителям. Гитара сенпая – «Gibson Les Paul», который, говорят, стоит миллион йен. Хотя я не знаю, правда, это или нет. Если да, то, скорее всего она из старой серии «Историческая коллекция». Судя по цветам гитары, это должно быть копия серии 60-х.

Я перекинул ремень бас-гитары через плечо, и затем один раз робко ущипнул струну. Маленькую комнату наполнил невыносимый звук.

По какой-то необъяснимой причине, она привела меня в эту комнату звукозаписи, вот так просто…

- Тебе не нужно играть что-то чересчур сложное, молодой человек. Тебе, просто, нужно следовать за барабанами и играть «ре» восьмыми долями и все.

- Хаа.

Высоко подняв барабанные палочки, Чиаки сказала: «Сенпай, ты готова?»

Они на секунду переглянулись. Ровно в тот момент, когда звуки тарелок исчезли, меня окружила музыка, двигавшаяся тяжелым темпом. Чиаки начала выбивать серии мощных восьмых на хай-хэте, а на барабанах в том же ритме триоли. Медленно поднимающиеся скрипящие гитарные рифы напоминали неуверенные шаги путешественника, направляющегося к морю с тростью в руке.

Я пытался подыграть в ритме Чиаки и тихо провел рукой по струнам. Сначала, я не мог поверить, что низкие ноты, давящие мне на живот, на самом деле издавались моей бас-гитарой. Затем три мелодии начали переплетаться...

После чего к ним добавился голос.

Это был голос Кагуразаки-сенпай.

Словно шепот ночной пустыни; хотя её голос был слегка хрипловат, он доносился аж до горизонта в дали.

«Kashmir» группы Led Zeppelin.

Это песня, которую я слышал бесчисленное количество раз. Я слушал её в постели посреди ночи раз за разом - столько раз, что и не сосчитать. И теперь мои пальцы отыгрывали пульс этой песни.

Там где голос стихал, гитара отвечала похожей музыкой. Чиаки держала шаг и продолжала свой бесконечный марш. Я уже стер из памяти то, что сказала мне сенпай. Когда гитара начала выводить извивающийся стиль арабской музыки, я начал искать низкие ноты, которые должны были быть спрятаны в песне, и выводил их кончиками пальцев.

Я действительно чувствовал, что песня может продолжаться вечно.

Поэтому, когда песня закончилась, появилось ощущение, будто меня оставили одного в бесплодной пустыне. Комната наполнилась гулом, но я больше не мог различить, был ли это просто шум, эхо или отголоски «Kashmir»'а, застрявшие у меня в ушах.

Лицо Чиаки было красным, и её взгляд изучал меня из-под вспотевшего лба. На её лице появилась торжествующая улыбка. Я отвел взгляд, и на этот раз перед моими глазами оказалась изящная Кагуразака-сенпай.

Не знаю почему, но я не мог смотреть прямо ей в лицо.

- …Молодой человек, как ты думаешь, что такое бас-гитара?

Я медленно поднял голову. На лице сенпай не было улыбки, но её взгляд был мягким.

- Если мы посмотрим на группу, как на человека, то вокалист будет головой, а гитара – это руки…

Сенпай перевела взгляд со своих рук в сторону Чиаки.

- Если барабаны – это ноги, то какую думаешь, часть тела представляет бас-гитара?

Я не мог отгадать загадку сенпай. С момента, когда я родился, и до сих пор, я всегда был человеком, который смиряется со всем.

Сенпай, наконец, нежно улыбнулась, и быстрым шагом подошла ко мне. Она положила ладонь мне на грудь, и я от неожиданности подскочил. Тело замерло.

- Здесь, молодой человек.

Смотря мне прямо в глаза, она продолжила:

- Сердце. Ты теперь понимаешь? Без тебя мы не смогли бы двигаться.

Я был настолько ошарашен, что потерял дар речи. Вместо меня ответило биение моего сердца.

Если я посмотрю на группу, как на человека.

Я не двигался вперед, идя по их стопам. Как человек, впервые поместивший себя в звук вместе с другими , я был в этом абсолютно уверен. Если бы я слушал запись один в своей комнате, то, наверное, никогда бы этого не понял.

Тогда я, скорее всего, думал то же самое, что и сенпай. Была бы здесь Мафуйу...

Звук её гитары. Был бы он здесь...

Крепко схватил гриф бас-гитары, я наконец-то понял, почему я играю на бас-гитаре. Это не оправдание, а настоящая причина – я играю, чтобы передать этот пылающий жар Мафуйу.

  1. Перейти ↑ Отсылка к аниме «Нейро Ногами - детектив из Ада»

 

 




Поиск по сайту:

©2015-2020 studopedya.ru Все права принадлежат авторам размещенных материалов.