Отказ — это покровительство Бога, или Все к лучшему

Искать подарок судьбы или урок в любой ситуации, вместо того чтобы зацикливаться на обвинениях и жало­бах, помогает нам освободиться от старых моделей пове­дения, не обвинять других и не создавать одинаковые си­туации снова и снова.

Искать во всем урок для себя может сначала пока­заться затруднительным. Поверьте, у меня это получи­лось. Когда наступает период неудач, не так-то просто выслушивать от кого-то: «Подожди. Это обернется тебе на пользу». Но я знаю, что такой совет — правильный.

Один из моих друзей часто напоминает мне, что «от­каз — это покровительство Бога». Хотя я не всегда могу это осознать (особенно когда случается что-нибудь пло­хое), когда я смотрю на свои разочарования спустя годы, вижу, как многие вещи, к которым я так страстно стре­милась, не могли дать мне счастья (личное подтверждение исследования Даниэля Гилберта!). Много раз плохие со­бытия жизни оборачивались для меня благом.

Это происходило столь часто, что несколько лет назад я начала использовать формулу, которая теперь меня всегда выручает. Когда я начинаю обвинять какого-нибудь человека или обстоятельства, я останавливаюсь и спраши­ваю себя: «А вдруг это случилось для достижения выс­ших целей? Какие это могли быть цели?»

«Сто счастливчиков» понимают, что нет смысла опре­делять события как «плохие» или «хорошие». Вместо этого они ищут в них урок или подарок, хотя не всегда могут найти сразу. Есть одно древнее китайское преда­ние, которое чудесно иллюстрирует эту важную мысль.

Один старый крестьянин с помощью лошади возделы­вал поля. Однажды она сбежала от него. Соседи стали сочувствовать его невезению. Крестьянин пожал плечами и сказал: «Невезение? Удача? Кто знает?»

Через неделю лошадь вернулась вместе со стадом ди­ких кобыл. Соседи поздравляли крестьянина с удачей. На это он отвечал им: «Невезение? Удача? Кто знает?»

Затем, когда сын крестьянина попытался укротить од­ну из кобыл, он упал и сломал ногу. Все сошлись на том, что это неудача. Но крестьянин твердил свое: «Невезе­ние? Удача? Кто знает?»

Спустя неделю в деревню вошли войска и забрали в свои ряды всех молодых людей, которых смогли найти. Крестьянскому же сыну со сломанной ногой разрешили остаться дома. Невезение? Удача?

Как видите, вы никогда не знаете всего.

Когда что-то идет не так, как вам этого хочется, ста­райтесь верить в то, что все происходит для вашего бла­га. Помните: мир существует, чтобы помогать вам. Это памятование расширяет вашу энергию. Если вы будете тренироваться, вам будет проще так думать.

Перед вами упражнение, которое поможет избавиться от привычки обвинять, так как во всем теперь вы будете искать урок или подарок судьбы.

Упражнение

Ищем урок или подарок судьбы

1. Сядьте и не двигайтесь. Закройте глаза и не­сколько раз глубоко вздохните.

2. Вспомните какую-нибудь ситуацию, которая за­ставила вас почувствовать обиду или обвинить других. Представьте человека или людей, участвовавших в ней, окружающую обстановку и все, что было сказа­но или сделано.

3. Попробуйте вглядеться в ситуацию издалека, как если бы вы смотрели фильм на экране.

4. За какую часть событий вы могли бы взять от­ветственность? Вы не придавали значения знакам, ко­торые сигнализировали вам о проблеме? Вы не прово­цировали ситуацию? Ваши слова или действия не обо­стряли конфликт?

5. Какой вы вынесли урок из этой ситуации? Тре­буется ли вам терпение и способность держать себя в руках? Нужно ли вам больше слушать и меньше говорить.

6. Спросите себя: если это случилось для достиже­ния какой-то высшей цели, какой могла быть эта цель? Вы видите подарок судьбы?

7. Опишите самый важный поступок, который вы смогли совершить, получив подарок судьбы или урок.

«СЧАСТЛИВАЯ ПРИВЫЧКА,

РАСШИРЯЮЩАЯ ВОЗМОЖНОСТИ»

№ 3

Примиритесь с самим собой.

Мы никогда не установим гармонию с окружающим миром, пока не примиримся с собой.

Далай-лама

Дайте-ка я угадаю. Как и у большинства людей, в ва­шей жизни не все было гладко, верно? И вы винили себя. Может быть, это были проблемы, связанные со свадьбой, бизнесом или с детьми. Возможно, вы обидели кого-то или обидели вас. Обвинять себя — значит лишать себя счастья, так же как обвинять других. Из-за этого возни­кает чувство стыда или вины. Когда мы переполняемся этими неприятными чувствами, мы тратим большое коли­чество энергии, удерживая их в себе. И они медленно по­жирают нас изнутри, разрушая способность испытывать длительное счастье.

Для того чтобы примириться с собой, нужно освобо­дить энергию, приняв чувства, которых вы избегали, и отпустить свое прошлое. Сделав это, вы сможете двигаться вперед, ощутить расширение энергии и счастье.

В следующей поразительной истории Зайнаб Салби, писательницы, активистки, основателя и генерального ди­ректора международной правозащитной организации «Жен­щины за женщин», описывается один из способов дости­жения данной цели.

История Зайнаб

Я росла в пригороде Багдада в 70-е годы. Мой отец был пилотом Иракских авиалиний, поэтому ребенком я много путешествовала. Я играла как в спортивные машин­ки, так и в куклы Барби и бесконечно мечтала о буду­щем. Все изменилось, когда мне исполнилось одиннадцать лет и началась ирано-иракская война. Тогда я впервые увидела военные самолеты, зенитные огни в небе, солдат с ружьями в руках, заполнивших улицы, и даже снаряды, падающие на жилые дома. Я помню, как мои родители обсуждали, что лучше для нашей семьи (отца, матери, двух моих братьев и меня): спать в одной постели, чтобы в случае, если на дом сбросят бомбу, мы умерли вместе, или продолжать спать в своих комнатах и вести нормаль­ную жизнь. Однако ту жизнь нельзя было назвать нор­мальной, она временами была страшной и опасной. Затем неожиданно она стала еще опаснее, когда моего отца на­значили личным пилотом Саддама Хусейна.

Отцу предложили работу, и он не смог отказаться, иначе его посадили бы в тюрьму или даже казнили. Мы старались избегать связей с Саддамом, но, как ядовитый газ, он просочился в наш дом и захватил власть над на­шими жизнями, так как при нем мы даже дышать боя­лись. Все, связанное с нами, в конечном счете ассоцииро­валось с работой отца. Наш дом называли домом пилота, улицу, на которой я жила, — улицей пилота, и хуже все­го то, что меня всегда называли дочкой пилота.

Как и все иракские дети, я знала, что Саддама надо называть «Амо» (от арабского «дядя»), но в отличие от других иракских детей меня с семьей часто приглашали в его резиденцию на званые вечера. Быть частью близкого окружения президента грозило опасностью. Мама объяс­нила мне, что никогда нельзя расслабляться или ослаб­лять бдительность. Много раз нам случалось сидеть в его гостиной и разговаривать с ним, когда он будто случайно упоминал, что убил члена своей семьи или сослуживца. При этом он очень пристально смотрел на нас. Оскор­бить Саддама неверным замечанием или выражением лица было губительно, поэтому я научилась варьировать свою реакцию в зависимости от его настроения. Он был серье­зен — и я была серьезна, он улыбался — и я улыбалась. Много лет я и моя семья жили в страхе: мы боялись это­го человека и его сумасшествия.

Когда мне было почти двадцать лет, мать попросила меня принять предложение женитьбы от иракского эмиг­ранта, жившего в Чикаго. Я пришла в ужас. Выйти замуж за незнакомого человека, которого я определенно не любила, шло вразрез с моими жизненными убеждениями, верой в любовь и свободу выбора. Сначала я отказалась, но мать так отчаянно кричала и умоляла, что я в итоге согласилась. Я тогда не знала: она страшно боялась, что Саддам начнет испытывать ко мне влечение. Она страстно желала, чтобы я уехала из Ирака и оказалась вне преде­ла досягаемости президента.

Наша семья полетела на свадьбу в Чикаго, и мне хва­тило одного взгляда на моего будущего мужа, чтобы по­нять: он мне абсолютно не нравится. Однако он сказал, что постарается быть хорошим мужем, что у меня будет возможность закончить обучение в университете, который я оставила в Ираке, работать по профессии, и с течением времени мы, может быть, сможем друг друга полюбить.

Через несколько недель я поняла, что мой муж не со­бирается сдерживать свои обещания. Он почти не давал мне денег, не подпускал к машине и не позволил мне по­сещать университет. Месяцами я ощущала себя пойман­ной в ловушку, обманутой, оскорбленной служанкой в доме, в котором ко мне относились крайне пренебрежи­тельно. Я продолжала уверять себя, что все скоро нала­дится, но ничего не менялось. Последней каплей, пере­полнившей чашу моего терпения, был насильственный фи­зический контакт с мужем. После него я потащилась в душ и стояла там под горячей водой, рыдая. Неважно, что я была замужем за этим человеком, — он изнасило­вал меня. Я собрала вещи, все деньги, которые у меня были (около 400 $) и позвонила другу моей матери, жив­шему неподалеку. Он помог мне бежать.

Жизнь начала улучшаться. Я переехала в другой го­род, стала ходить в учебное заведение, у меня появились новые друзья. Все, что со мной произошло, — мое воен­ное детство, годы, проведенные в тени Саддама, насильст­венная свадьба, — я оставила позади. Всю боль, страх и раны я спрятала в сундучок внутри себя. Я не хотела ни­когда больше вспоминать или думать об этом. В тот пе­риод на мою долю часто выпадали счастливые моменты, но какая-то часть меня всегда продолжала тосковать.

В 1992 году я снова вышла замуж, на этот раз за чу­десного человека, которого встретила во время учебы в университете. Мы как раз копили деньги на медовый ме­сяц, когда я прочитала статью в журнале про женщин Боснии и Герцеговины, заключенных в «лагерях изнаси­лований» во время войны. Что-то в лицах женщин на фо­тографии причинило мне сильную боль, и я начала ры­дать. Мой муж прибежал в комнату узнать, что случи­лось. Когда я объяснила ему причину моих слез, он обнял меня, и мы оба заплакали. Мы хотели что-нибудь сделать, чтобы помочь им, но не нашли никаких органи­заций, которые занимались бы этими женщинами, по­этому мы решили предпринять собственные шаги. Мы взяли отложенные на медовый месяц деньги и с помощью унитарианской церкви, поддержавшей нашу инициативу, отправились в Хорватию.

Реакция бывших узниц потрясла нас. Очень быстро я поняла, что нашла дело своей жизни. Наше путешествие в Хорватию положило начало образованию «Женщины за женщин» — международной организации, которая помогает женщинам, выжившим в войне, вернуться к нормаль­ной жизни путем общения с моими соотечественницами, получая от них каждый месяц вместе с письмом неболь­шую сумму денег. Я начала ездить по миру и общаться с тысячами женщин, которые стали жертвами изнасилова­ний и невероятной жестокости. Я много раз убеждалась, что, рассказывая о своих несчастьях, они инициировали процесс своего исцеления, и это позволяло им совершать переход от состояния жертвы к осознанию того, что они остались целы, а затем — к нормальной, активной жизни.

Позже, когда в 2003 году Саддам был пойман, я ре­шила написать книгу о том, через что пришлось пройти иракским женщинам и через что они проходят сейчас. У меня не было никакого желания углубляться в собствен­ные воспоминания, но однажды мой агент позвонил мне и сказал: «Тебе надо написать книгу о себе. Ты и есть история ».

Я закричала: «Нет! Это не обо мне, это о других жен­щинах!» Я простила всех, кого могла, но, когда я пыта­лась бороться с собой, чтобы обнажить боль и раны, ко­торые я так долго держала внутри, в моей душе возника­ли раздражение и страх. Рассказ о моей жизни мог разрушить созданный мной образ сильной женщины, фе­министки и защитницы прав женщин. Но больше всего меня пугало, что, если я расскажу кому-нибудь, что знала Саддама Хусейна, моя личность, убеждения и достижения померкнут и Саддам захватит власть над всем в моей жизни, как он это сделал, когда я еще жила в Ираке.

Через несколько дней в офисе представительства на­шей организации «Женщины за женщин» в Конго для меня наступила кульминация. Два часа я сидела в комна­те с женщиной по имени Набито и переводчиком и слу­шала ее рассказ о том, что с ней случилось во время войны. Это была ужасная история — и вместе с тем за­урядная. Солдаты изнасиловали ее и дочерей, приказали ее сыну изнасиловать мать, а когда он отказался, выстре­лили ему в ногу. Я поймала себя на том, что вся дрожу, слушая детали. Когда она закончила, то посмотрела на меня и сказала: «Я никогда никому, кроме вас, не расска­зывала эту историю».

Ее фраза пробудила во мне столько эмоций! Она рас­сказала мне свою правду, а я боялась рассказать свою! Тогда я спросила ее: «Что вы хотите? Моя работа заклю­чается в том, чтобы написать об этом, рассказать миру вашу историю. Мне стоит сохранить ее в секрете? Нико­му не рассказывать?»

Она посмотрела мне прямо в глаза и, улыбнувшись, ответила: «Если бы я могла поведать всему миру мою ис­торию, может быть, это спасло бы других женщин от то­го, через что пришлось пройти мне. Да, лучше расскажи­те миру, только не моим соседям».

Это был один из самых уничижительных моментов в моей жизни. Я села в машину и плакала все пять часов, пока ехала из Конго в Руанду. Я не могла перестать ду­мать о Набито. У нее не было ни образования, ни дома, не было ничего, кроме одного платья, которое ей дал кто-то, и обуви, которую она сама сделала из мусора.

Тем не менее в ней было больше сострадания и мужест­ва, чем у меня. Она не только рассказала мне свою исто­рию и открыла спрятанные в душе боль и муки, но и хо­тела поведать об этом миру, если ее признание было спо­собно хотя бы одной женщине помочь избежать того, через что пришлось пройти ей.

Все-таки у меня было еще много причин бояться. Я знала, что моя мать умерла в молчании, так же, как и моя бабушка. Но я не хотела быть еще одной женщиной, которая умрет в молчании. Когда я приехала в свой отель в Руанду, я написала по электронной почте моему агенту и соавтору: «Я сделаю это».

Я начала описывать свою собственную жизнь, снимая один мучительный слой боли и волнения за другим. В итоге я почувствовала огромное освобождение. Я знаю: открыв внутренний сундучок и став обладательницей чувств, которые когда-то старательно запрятала туда, я начала путь к исцелению и спокойствию.

Сегодня я больше не испытываю той боли. Теперь в моей душе кристальная чистота. Когда я делаю вдох, она разливается внутри меня. Я испытываю глубокое чувство успокоения, а радость и любовь к жизни стали еще силь­нее.

Я видела столько смерти и столько жизни. Жизнь та­кая яркая, она как яблоко, от которого вы первый раз откусываете: хрустящая, сочная и сладкая. О, как я ее люблю!

Я верю в то, что все мои беды вели меня к счастливой жизни. Если люди боятся поведать свои истории, я могу сказать, что знаю на собственном опыте: поделившись своим горем, можно обрести счастье, внутреннее спокой­ствие, радость и легкость.

Начать с нуля

Есть много способов примириться с собой. Если, как Зайнаб, вы были травмированы ранними событиями вашей жизни, то, возможно, вам нужно выпустить наружу скры­тые чувства и научиться принимать ваше прошлое. Иссле­дования показали, что у людей, которые прячут свои ра­ны, жизнь короче, болезненнее и несчастливее, чем у тех, кто рассказывает свои истории.

Также важно не увязнуть в этих чувствах. Как счита­ет культуролог-антрополог Анжелес Арриен, во многих туземных культурах люди ободряются, рассказывая свои истории о тяжелом и мучительном опыте, но не более, чем три раза. Эти культуры признают, что важно делить­ся с любящими и поддерживающими тебя людьми, чтобы высвободить боль, но повторение истории более трех раз только удержит человека в положении жертвы. Прими­риться с собой — это значит исцелиться и освободить се­бя для движения вперед.

Иногда людей мучает стыд не из-за того, что с ними случилось, а из-за чувства сожаления или вины в отноше­нии своих действий в прошлом. Трудно хорошо себя чув­ствовать, когда внутренний голос постоянно напоминает, что после того, что вы сделали, вы не заслуживаете сча­стья. Продолжая осуждать себя в связи с прошлым, мы словно таскаем за собой тяжелый груз, и это забирает у нас очень много энергии. Однажды Харриет Гослинс, изо­бретательница теории «переобучения корковых полей», сказала мне: «Когда вы способны разграничить ответст­венность за события и самообвинение, вы можете свобод­но совершать новый выбор. Это дает возможность про­щать себя».

В таких ситуациях примириться с собой может озна­чать «загладить вину перед собой». Хотя вы не можете изменить события прошлого, вы можете найти способ все исправить, используя свою творческую силу. Например, если вы взяли у кого-то в долг деньги и не вернули, вы можете отдать долг сейчас, единовременно или в рассроч­ку, возможно, анонимно. Либо если вы не можете найти этого человека, вы можете пожертвовать ту же сумму де­нег достойной благотворительной организации. Вы удиви­тесь легкости и энергии, которую почувствуете после то­го, как загладите свою вину.

Поиск по сайту: