Александр Лоуэн ПРЕДАТЕЛЬСТВО ТЕЛА. «Дурак» и «интеллектуал» сообщают о разломе в личности Пола

ОБРАЗ ТЕЛА

«Дурак» и «интеллектуал» сообщают о разломе в личности Пола. Он был интеллигентным молодым че­ловеком, образованным и начитанным. И тем не менее он представлялся придурковатым. В социальных ситуа­циях он был робок, боязлив и неловок. Он не знал, что сказать девушке. Несмотря на тонкий ум, он был эмоционально изуродован, как ступни человечка на его рисунке. Две телесных характеристики определяли ду­рака. У него была «бесцветная» ухмылка, которую он постоянно сохранял на лице, несмотря на слова о том, что его человечек «пытается сказать, что он не злой». Физически он производил впечатление неловкого и пло­хо координирующего движения человека. Неуклюжесть его тела сильно контрастировала с быстротой ума. По­нятно, что он отвергал свое тело, как «придурка» и до того, как пришел на терапию, никогда не занимался какими-нибудь видами физической активности или спортом.

Пол бесстрастно взглянул на свое тело во время переживания под воздействием марихуаны. По его сло­вам, это его ужаснуло. Это был тот же эффект, кото­рый дает ЛСД или другие галлюциногенные наркоти­ческие вещества, отрывающие ум от тела, так, что че­ловек словно смотрит на себя самого со стороны. То, что он видит, часто проясняет восприятие телесных от­клонений. «Мои глаза стали очень живыми, возбужден­ными, но не напряженными. Я отчетливо видел вещи. Кроме того, я очень многое почувствовал. Я сидел на стуле, который, казалось, не стоял на полу. Я чувство­вал, будто парю над землей. Мне показалось, что я вижу паттерн напряжения моего тела: обруч напряжения вок­руг головы, через грудь, вниз по ногам и вокруг подмы­шек. Руки были оторваны от тела. Как будто на мне была смирительная рубашка без рукавов. Левая нога казалась короче, чем правая. [Обратите внимание на различие между ногами на рисунке]. Я без усилий иг­рал на фортепьяно. Я переживал невероятную тоску и еще чувствовал, что не могу ничего сделать. Это было

разрывающее чувство, разрушившее позитивное отноше­ние к фортепьяно, я относился к нему очень отрица­тельно. Но я понимал, что это не от моей игры. Я был вне себя самого, наблюдал свои действия. Я ощущал, что в комнате, кроме меня и моих друзей есть кто-то еще. Я чувствовал, что в меня вселился дьявол, мефис­тофельская сила обрела надо мной власть и управляет мной. Мне казалось, что я играю безупречно, и что если я сделаю ошибку, то сделаю ее умышленно, то есть если захочу. Переживание было в основном неудовлетворяю­щим. Оно кончилось головной болью и очень сильной сонливостью и вялостью».

Потрясает совпадение фигуры на рисунке с тем, как Пол воспринимал себя под воздействием наркотика. Он сознавал, что его руки «оторваны», что они болтают­ся, ноги были разного размера, а тело будто упаковано в смирительную рубашку — все это отчетливо видно на его рисунке. Импотенция, которую он чувствовал в теле, тоже отражена в фигуре простака или клоуна. Ощуще­ние силы переживалось им, как нечто, диссоциирован­ное с его телом, нечто привнесенное извне.

На Пола произвела впечатление сила духа. Она казалась всемогущей, в противоположность его чувству, что тело связано смирительной рубашкой. Играя, он чувствовал себя во власти духа. Позже он понял, что эта сила была внутри него самого, и что если он владе­ет духом, а не находится под его властью, то может достичь значительных вещей.

По мере того, как Пол увеличивал чувствование своего тела, маска клоуна рассыпалась. Он представал пе­чальным молодым человеком, осознавшим, что он несчас­тен, но всерьез хотевшим жить и получать удовольствие.

Дух шизоида заключен в ловушку замороженно­го тела. Пока он мечтает о личностном совершенстве, его энергии не хватает на удовольствие. Она скована хроническими мышечными напряжениями, его дух за­перт вытесненными чувствами. Часть терапевтической задачи — помочь пациенту освободиться от ограничива-

Александр Лоуэн ПРЕДАТЕЛЬСТВО ТЕЛА

ющих напряжений, причем сюда входит еще и задача помочь ему раскрыть свои вытесненные чувства и «схва­титься» с ними. Для этого необходимо путешествие «под землю» (в бессознательное) и борьба с демонами (его вытесненными чувствами), чтобы отбить ту «силу», ко­торая и есть жизнь.

------------ КУКЛА

Еще одно типичное искажение нормального обра­за тела видно на рисунке, изображающем тело человека похожим на куклу. В физическом внешнем виде нередко есть нечто куклоподобное, особенно часто это можно на­блюдать у женщин. В этих случаях можно предположить, что некая кукольность свойственна и их личности. Мэри являет собой пример такой женщины. Кукольность отчет­ливо проступает в ее рисунке своего тела. Лучше всего эту пациентку можно описать, назвав малышкой. Она была пяти футов ростом и весила около ста фунтов. Тело ее выг­лядело юным, почти детским, несмотря на то, что ей было 33 года. Она произвела на меня впечатление так называе­мой женщины-ребенка, незрелой и недостаточно разви­той физически. С точки зрения структуры, тело ее было стройным и по-юношески пропорционально сложенным. Функционально оно было ригидным. У Мэри была блед­ная, сухая кожа, которая выглядела неживой. Лицо не имело выражения, глаза часто становились пустыми, теря­ли фокусировку и чувство. Тем не менее, в ней было нечто соблазнительное и привлекательное.

Каким был ее образ тела? Как она относилась к нему? Женские и мужская фигурки на ее рисунках (рису­нок 9 и рисунок 10), наряду с ее собственным коммен­тарием, предоставляют следующую информацию.

I

Рисунок 9

ОБРАЗ ТЕЛА

Тот факт, что она спонтанно нарисовала три жен­ские фигуры, указывает на представление, что женское тело важнее. На рисунке отражены три разлома ее лич­ности. Фигурка, нарисованная в фас, скорее напоминает мальчика или ребенка, у нее практически нет рук, ног и отсутствуют черты, указывающие на половую принадлеж­ность. Средняя фигурка — матрона, голова которой отде­лена от тела, отражает женский аспект Мэри, однако, образ тела здесь не интегрирован. Нижняя фигурка изоб­ражает только голову, выражение лица которой можно назвать искушенным, она представляет собой диссоции­рованное эго.

Все рисунки стилизованы, что говорит о слабом понятии человеческого тела. Фигуры выглядят нереальны­ми и бесчувственными. Вот что сказала о них сама Мэри: «Они кажутся маленькими, как я. Все мои женщины очень «подогнаны» к тому, как мне бы хотелось их видеть на самом деле».

Фигура на рисунке 10 — концепция мужского тела. После того, как Мэри закончила ее рисовать, она заметила: «Я инстинктивно не хочу рисовать пенис у муж­чины. Я не нарисовала кисти или руки. Я не хочу изоб­ражать руки, которые выглядели бы, как руки. Нет бе­дер и нет пола. Так хорошо выглядит. Лицо и голова мальчишеские. Именно так мне бы хотелось выглядеть — как гомосексуал. Они мне обычно нравятся. У него [муж­чины на рисунке] нет чувств; он интеллектуален и обла­дает вкусом».

Когда я попросил Мэри описать, какие чувства она испытывает к рукам, она ответила: «Руки, как когти, осо­бенно, когда пальцы длинные, заостренные и краснова­тые, как у моей матери». Затем она добавила: «Я ужасно боюсь кошек. Мне кажется, что кошка вспрыгнет на меня и зацарапает до смерти. Когда я смотрю им в глаза, у меня леденеет кровь».

Очевидно, что Мэри идентифицировала свою мать с кошкой, и что страх перед кошками отражал страх пе­ред матерью. Отождествление матери с кошкой предпола-

Александр Лоуэн ПРЕДАТЕЛЬСТВО ТЕЛА

I

ОБРАЗ ТЕЛА

гало для Мэри игру в кошки-мышки, в которой моя паци­ентка чувствовала себя беспомощным объектом, которым играет мать. Отсутствие рук и ног на ее рисунках говори­ло о том, что она неспособна бороться или удрать.

Перед тем, как она начала рисовать, я пришел к выводу, что образ тела Мэри похож на куклу. Ее рисунки были кукольными, другие люди, говоря о ней, называли ее куклой, и сама она принимала себя как куклу. Однаж­ды, она сказала: «Я безропотная кукла, симпатичная, бес­полая и безжизненная». Но если ее образ тела представ­лял собой куклу, то эго-представление было таково: ис­кушенная, сексуально возбужденная, зрелая женщина. Она часто жаловалась, что мужчины не могут оторвать от нее рук. Многих из них соблазняет ее кукольность, впе­чатление женщины-ребенка, которое она производит, не дает их мужественности устоять: она привлекает их. Та­ким образом, личность Мэри была расщеплена: эго-пред­ставление, которое определяло сознательное поведение, не совпадало с образом тела, отражавшем ее истинные чувства.

Эго-представление шизоидной личности развива­ется как реакция на образ тела. Эго не может принять ту негативную ценность, которую представляет собой тело. Оно создает собственный образ личности, противопостав­ляя его непринимаемому образу тела. Однако, два контра­стных образа развиваются одновременно, откликаясь на внешние силы, разламывающие единую личность. Рассмот­рение этих сил требует анализа структуры характера па­циента с рассмотрением инфантильных переживаний.

Какая отождествленность сформировала личность Мэри? Какие переживания преобразовали ее тело? Во время одной из наших встреч, когда мы обсуждали сим­волическое значение структуры ее тела, она сказала: «Мать всегда говорила, что любила, когда у нее была кукла, которую она могла одевать и показывать. Я по­мню, как чувствовала, что не принадлежу себе. И при­косновения ее рук... оно заставляло меня уползти. Мое тело принадлежало матери, будто я была ее куклой. Если

я говорила «нет», она преследовала меня, и это парали-зовывало меня».

Мэри покинула свое тело, потому что им овладе­ла ее мать. Тело попало во власть духа ее матери, если можно так выразиться. По реакции Мэри нельзя было сказать, что это был злой дух, но его природа была по­чти неизвестна. Все, что Мэри могла сказать — что в роли куклы и игрушки ее матери, она была «бесполой малень­кой мальчиком-девочкой».

В другой раз Мэри отметила следующее: «Я очень отчетливо помню, как каждую ночь они поднимали меня в туалет и ставили мне клизму. Они делали это, потому что я кричала по ночам, и они думали, что это от газов. Я была голой, и если в доме были знакомые, они все это наблюдали. Моя мать была очень фаллической лич­ностью».

Затем Мэри истерически закричала: «Я не могу установить, что чувствует мое тело! Я все время чувствую себя ущербным существом. Я постоянно сознаю таз и ва­гину! Я чувствую, будто там что-то ползает, будто там что-то кишит! Я чувствую, что не хочу дышать. Я не хочу двигаться.»

Она начала рыдать, а потом добавила: «Я умерт­вила тело. Я почти заморозила его. Я почти сделала это. Я хочу быть мальчиком».

«Кукла» — бессознательный маневр, направленный на то, чтобы отсечь или подавить сексуальные чувства, которые воспринимаются как чужие и ужасающие. Стано­вясь куклой или манекеном (большой куклой), человек «умерщвляет» собственное тело и деперсонализируется. То, что Мэри отвергла свое тело и женственность, представ­лено в ее рисунках. Это связано со странными ощущени­ями в животе и гениталиях. Из сказанного ею становится ясно, что тенденция к умиранию, то есть деперсонализа­ция, по сути дела является реакцией, направленной про­тив этих ощущений, которые она воспринимала, как угро­зу интегрированности ее личности. Я сталкивался с тем

Поиск по сайту: