Стратегии аккультурации (по Дж. Берри)

Таблица 3

Используя совокупность индикаторов, отражающих смысл Двух вопросов Берри, можно выявить ориентации индивида при выборе стратегий аккультурации. Рассмотрим четыре основных стратегии, или варианта аккультурации, которые, опираясь на представленную выше типологию результатов межкультурных контактов Бочнера, предложил Берри.

— Ассимиляция (отрицательный ответ на первый вопрос и положительный ответ на второй вопрос) — мигрант ориен-144

Встреча с новой культурой

Стратегии межкультурной адаптации

тирован на идентификацию с новой культурой, на освоение новых культурных ценностей и постепенную замену ими прежних собственных культурных ценностей. Здесь возмож­ны два варианта — поглощение доминантной группой груп­пы меньшинства или формирование нового культурного ва­рианта, содержащего в себе элементы двух исходных культур. Известно, что иммигранты, прибывающие на постоянное место жительства, более склонны к ассимиляции, чем вре­менно пребывающие в стране. Экономические мигранты, или люди, мигрирующие с целью получения образования, асси­милируются гораздо дольше и с большими трудностями.

— Сепаратизм (сегрегация) (положительный ответ на пер­вый вопрос и отрицательный — на второй) — меньшинство отвергает культуру большинства и сохраняет свои культур­ные особенности. Берри подчеркивает, что меньшинства да­леко не всегда свободны в выборе стратегий аккультурации. Если выбор такой стратегии инициируется со стороны мень­шинства, можно говорить об изоляционистских установках его представителей и ориентации на сепаратизм. В случае, если такая стратегия навязывается меньшинству доминиру­ющей группой, следует говорить о стратегии сегрегации.

— Маргинализация (отрицательный ответ на первый воп­рос, отрицательный ответ на второй вопрос) — мигрант не идентифицирует себя ни с той, ни с другой культурой. Это может быть результатом невозможности поддержания соб­ственной культурной идентичности и отсутствия желания установления и развития позитивных отношений с группой культурного большинства (из-за отвержения другой культу­рой или дискриминации). Маргинализация редко является результатом свободного выбора индивидов, чаще мигранты становятся маргиналами в результате попыток насильствен­ной ассимиляции («давящий пресс») в сочетании с полити­кой сегрегации со стороны большинства.

— Интеграция (положительный ответ на первый вопрос, положительный ответ на второй вопрос) — идентификация как со старой, так и с новой культурами. Результат процесса интеграции — сохранение собственного культурного насле­дия в сочетании с благожелательным отношением к культу­ре большинства. Стремление сохранить собственную культу-

ру долгое время рассматривалось как дисфункциональное. На самом деле исследователи определили, что оно играет пози­тивную роль по уменьшению культурного шока для вынуж­денных мигрантов и поддержания их позитивной самоиден­тификации (Беггу, 1990). '

Дальнейшие исследования показали, что в отношении разных объектов и в различных сферах жизнедеятельности у мигранта могут действовать разные аккультурационные стра­тегии (Mendoza, 1984; Koiulin, Venger, 1994). Так, мигрант может проявлять сепаратистские ориентации в отношении женить­бы, ассимиляционные тенденции в отношении одежды и интеграционные — в плане предпочтений в еде или различ­ных праздников (Mendoza, 1984). А. Козулин и А. Венгер, ис­следуя психологические особенности процесса адаптации евреев-мигрантов в Израиле, обнаружили, что у них в ин­ституциональной сфере преобладает интеграционная стра­тегия, в то время как тенденции, обнаруженные в культур­ной сфере, можно расценивать как сепаратистские. Эти же авторы показали, что аккультурационные стратегии далеко не всегда воплощаются в жизнь (см. Павленко, 2001).

Еще одним этапом исследований в этом направлении стало изучение соотношения аккультурационных стратегий в раз­ных сферах жизнедеятельности. Например, Г. Горенчик, ис­следуя языковую сферу мигрантов-евреев из СНГ, прожива­ющих в Израиле, показал, что аккультурационные страте­гии в данной сфере соотносятся следующим образом: преобладает ориентация на интеграцию, второе место зани­мает сепаратистская ориентация, менее всего выражена ори­ентация на ассимиляцию (Horenczyk, 1996).

В рамках модели Дж. Берри, как, впрочем, и в рамках типологии Бочнера, интеграция признается как наиболее успешная стратегия аккультурации и на индивидуальном и групповом уровнях, и на уровне общества. Это путь к построению мультикультурного общества, в котором со­храняется широкая палитра различных этнокультурных от­тенков, в противоположность так называемому «плавиль­ному котлу» — такому варианту развития общества, когда исходная самобытность культурных меньшинств все боль­ше и больше теряется.

Встреча с новой культурой

В связи с этим дальнейшая логика исследований аккульту-рационных стратегий оказалась направлена на изучение про­цесса интеграции. Так, Ф. Мохэддэм предложил «модель мо­бильности социальной интеграции» иммигрантов, которая опи­сывает различные варианты стратегий, используемых ими для улучшения своего положения в новых социокультурных усло­виях. Он исходил из положения, что иммигранты мотивирова­ны на улучшение своих условий жизни и положения в стране, где они предполагают получить постоянное место жительства. Данная модель базируется на двух биполярных стратегиях улуч­шения экономического и социального статуса иммигрантов. Первая — стратегия ассимиляция, которая предполагает отказ от своей культуры в пользу принимающей. Вторая — стратегия культурного сохранения. Важно подчеркнуть, что ассимиляция относится к индивидуальным стратегиям, а культурное сохра­нение — к коллективным (Moghaddam, 1998). Полная ассимиля­ция, согласно автору модели, означает, что мигрант придер­живается норм и ценностей новой культуры, а также стремит­ся использовать новый язык даже в сфере частной жизни. Абсолютное следование стратегии культурного сохранения оз­начает использование родного языка, норм и ценностей своей культуры даже в общественных институтах, например в шко­ле, банках и т.д.

Ф. Мохэддэм вводит также параметр нормативности/не-нормативности интеграционных стратегий, под которым подразумевает степень их соответствия реальному социаль­ному положению группы меньшинства и тем отношениям с большинством, которые установились на данный момент. Стратегии считаются нормативными, если они не нарушают уже сложившийся порядок вещей, и, наоборот, — чем бо­лее они способствуют изменениям межгрупповой ситуации, тем выше степень их ненормативности (бойкоты, демонст­рации протеста и т.д.). На основе рассмотрения интеграци­онных стратегий по параметру нормативности-ненорматив-ности выделяются четыре интеграционных стратегии:

— «нормативность/ассимиляция» (растворение в культу­ре большинства);

— «нормативность/сохранение культуры» (мультикульту-рализм);

Стресс аккультурации

— «ненормативность/ассимиляция» (в зависимости от си­туации демонстрируется приверженность то своей культуре, то культуре большинства);

— «ненормативность/сохранение культуры» (коллектив­ная стратегия группы меньшинства, направленная на измене­ние своего статуса и сохранение культурного наследия). По мнению исследователей, последний вид стратегии наблюда­ется обычно в тех случаях, когда индивидуальные формы адаптации оказываются неэффективными (см. Павленко, 2001).

стресс аккультурации

В 1974 г. канадскими психологами Дж. Берри и Р. Аннис в качестве одного из видов стресса, который испытывают миг­ранты на новом месте, был описан так называемый «стресс аккультурации» (Beery, Annis, 1974).

В рамках клинического подхода стресс аккультурации рас­сматривался вначале как форма анемической депрессии (ано­мия — утрата ценностей и норм) (Jilec, 1982). Позже Дж. Вестермайер представил стресс аккультурации как отдель­ный синдром, сочетающий в себе депрессивные, параноид­ные и тревожные симптомы. Он считал, что при такого рода расстройствах мало эффективны как фармакологические, так и социальные или психологические вмешательства (Westermeyer, 1989).

Эти клинические наблюдения подтверждают результаты изучения ностальгии — тоски по родине. Этот термин ввел швейцарский врач И. Хофер, и психиатры начали изучать это явление еще в XVII веке. На рубеже XIX и XX веков результаты исследований ностальгии обобщил немецкий психиатр и философ Карл Ясперс (см. с. 191 — 193).

В качестве проявлений стресса аккультурации большин­ство исследователей и практических психологов называют социальную дезинтеграцию и личностный кризис. Привыч­ный социальный порядок и культурные нормы утеряны, и человек может легко растеряться в измененной ситуации. На групповом уровне источником тревожности становится тот факт, что в новых условиях не работают прежние схемы вла­стных отношений, общественного порядка и экономичес-148

Встреча с новой культурой

Стресс аккультурации

кие стратегии, а на индивидуальном уровне могут возник­нуть враждебность, неуверенность, идентификационная спу­танность и депрессия.

Важно учитывать, что стресс аккультурации накладыва­ется на предшествующий травматический опыт мигрантов, что приводит к их взаимному усилению. Это одна из основ­ных причин повсеместности ПТСР среди беженцев и вы­нужденных переселенцев, часто в тяжелой и ухудшающейся со временем форме.

Статистика показывает, что частота ПТСР сильно варьи­рует в зависимости от этнической принадлежности. Так, в США среди беженцев из Латинской Америки ПТСР отмеча­ется у 52%, из Центральной Америки — у 49%, а из Мекси­ки—у 25% (Тарабрина с соавт., 1998). Тем не менее о влия­нии этнокультурных факторов на ПТСР известно пока недо­статочно.

Признавая значимость этого вопроса, Дж. Дрэгунс при­шел к выводу о необходимости разработки терапии ПТСР с учетом культурных различий. Он выделил универсальные ас­пекты психотерапевтического вмешательства при ПТСР, не зависящие от социального контекста и географической ло­кализации, а также те аспекты, которые существенно варь­ируют в зависимости от культуры (культурно-специфичес­кие факторы) (Draguns, 1996).

Дж. Лефф приводит данные о том, что внешние проявле­ния стресса могут определяться обычаями и традициями. Так, в большинстве культур в качестве компонента погребально­го ритуала присутствует санкционированное и даже предпи­санное снятие контроля над эмоциональным выражением при переживании горя (крики, громкий плач и др.). Есть, одна­ко, и такие культуры (например, мексиканская), в которых традицией предписывается стоическое терпение без какого-либо выражения страдания, даже в случае насильственной смерти (Leff, 1988). Представление о том, что реакции на травматический опыт могут быть как универсальными, так и культурно-специфическими, нашло свое отражение также в последней версии DSM (Diagnostic and Statistical Manual of Mental Disorders, 1994).

Среди культурно-специфических аспектов, имеющих важ­ное значение в процессе психотерапии, Дрэгунс выделяет следующие: специфика взаимоотношений клиента и психо­терапевта; роль ритуала в психотерапии; использование ме­тафор, образов, мифов. Особо следует подчеркнуть роль ми­стических иррациональных образов, имеющих важное зна­чение в ряде культур. В противоположность западному рациональному менталитету, эмпирическим и натуралисти­ческим взглядам, у представителей восточных культур мис­тические образы присутствуют в субъективном переживании в такой степени интенсивности, что для западного человека они становятся пугающими и неприемлемыми и восприни­маются за гранью нормы.

Дрэгунс предлагает учитывать культурно-специфические реакции мигрантов на травматический опыт на основе соци­окультурных измерений, разработанных Дж. Хофстедом. Ис­следования Хофстеда по категоризации культур широко из­вестны в кросс-культурной психологии. Хофстед выделил четыре основных социокультурных измерения: индивидуа­лизм/коллективизм, маскулинность/феминность, дистанция по отношению к власти и степень избегания неопределенно­сти. Оказалось, что эти социокультурные размерности доста­точно полно характеризуют культурную специфику, в част­ности, в отношении психотерапии (см. Таблицу 4).

Таблица 4

Социокультурные размерности Хофстеда и особенности психотерапии мигрантов (Draguns, 1996)

Поиск по сайту: