Оценка уровня абстрагирования в опытах с различением множеств

Степень независимости уже сформированного обобщения от второсте­пенных признаков можно также оценить, применяя особые экспери­ментальные приемы. Они определяютуровень абстрагирования, т.е.ин­вариантности, и позволяют выяснить, какие признаки данной серии стимулов животное способно игнорировать, если оно реагирует на новые стимулы в соответствии со сформированным обобщением.

Чем больше стимулы в успешно решаемом тесте на перенос отли­чаются от использованных при первичном обучении, тем выше до-

стигнутая степень абстрагирования, тем более отвлеченным можно считать сформированное животным правило выбора и лежащее в его основе обобщение.

При выяснении степени абстрагирования (в пределах одной кате­гории) можно последовательно менять такие свойства предметов и изображений, применяемых в качестве стимулов, как цвет фигур и фона, их размеры, контрастность, форма и т.д.

Например, крыс, шимпанзе и детей 2 лет научили выбирать белый треу­гольник на черном фоне, а затем проводили тест на перенос. Оказалось, что когда фон сделали белым, а треугольник — черным, крысы перестали его узнавать и реагировали на эти стимулы, как на новые. Их приходилось предъяв­лять снова и снова и подкреплять правильный выбор, чтобы животные научи­лись правильно реагировать. То же самое происходило при изменении ориен­тации белого треугольника на черном фоне. В отличие от крыс, с таким тестом справлялись и шимпанзе, и дети. Следовательно, у них произошло обобщение признака «треугольность» и они оказались способными абстрагироваться (от­влекаться) от таких второстепенных черт, как окраска фигуры и фона, а также ориентация треугольника. В то же время, когда треугольник изобразили в виде совокупности точек, его смогли опознать как «треугольник» только дети, но не шимпанзе. Таким образом, способность к абстрагированию этого признака у шимпанзе хотя и была велика, но все же оказалась ниже, чем у детей.

В работе 3. А. Зориной и А. А. Смирновой (1995) уровень абстракции в процессе обучения был исследован еще более детально. У ворон вырабатывали дифференцировочные УР выбора карточки, на кото­рой было изображено множество с большим, чем на другой карточ­ке, числом элементов.

Такими картонными карточками накрывали две одинаковые кор­мушки, расположенные в 15 см друг от друга (рис. 5.ЗА). Элементами множеств (в интервале от 1 до 12) служили небольшие кружки, пря­моугольники, треугольники и др. Если птица сбрасывала карточку с изображением большего числа элементов, она находила в кормушке подкрепление — личинок мучного хрущака. Оба стимула предъявляли одновременно, так что выбор был альтернативным. Обучение прово­дили в режиме систематического варьирования второстепенных пара­метров стимулов, т.е. последовательно чередовали 40 комбинаций множеств в диапазоне от 1 до 12.

После 200—250 предъявлении вороны начали достоверно чаще вы­бирать подкрепляемый стимул — множество, содержащее большее число элементов (т.е. делали не менее 80% правильных выборов в 30 предъявлениях подряд).

В тестах на перенос, когда воронам предъявляли новые комбина­ции стимулов того же диапазона, они сразу же достоверно чаще вы­бирали большие множества.

Проведенные в этой работе тесты на перенос позволили оценить, от каких именно признаков способны абстрагироваться птицы, выби­рая стимул с «большим числом» элементов. Тесты показали, что:

» птицы продолжают выбирать любое большее множество из новых пар (в том же диа­пазоне — от 1 до 12), даже если они отличались от ис­ходных по форме и цвету эле­ментов, их расположению и цвету фона;

* птицы продолжают реаги­ровать правильно, несмотря на то, что предъявленные в качестве стимулов мно­жества труднее различимы (например, 7 и 8, 8 и 9, 11 и 12), чем использованные при обучении (1 и б, 5 и 10, 7 и 12);

* вороны могут абстрагиро­ваться от такого признака, как суммарная площадь эле­ментов множества, и дела­ют выбор того или иного множества именно на осно­ве соотношения числа элемен­тов, даже если площадь большего множества была по абсолютной величине мень­ше, чем меньшего;

* птицы выбирают по призна­ку «большее множество» даже новые, ранее никогда не приме­нявшиеся стимулы (множества с числом элементов от 10 до 25; рис. 5.3Б);

Ни в одном из тестов птицам не пришлось «доучиваться»: доля правильных выборов новых стиму­лов сразу же достоверно превыша­ла случайный уровень.

Рис. 5.3. Схема экспериментов по формированию обобщения признака «больше, чем». А — схема опыта; Б — примеры множеств, предъявляемых в тесте. В парах множеств для сравнения — 1 и 2 — показаны стимулы, у которых суммарная площадь боль­шего множества больше (первая сверху пара карточек) или мень­ше (вторая сверху пара), чем мень­шего; 3 — в паре 14/25 птица вы­бирала успешно только если боль­шее множество имело и большую площадь. (Зорина, Смирнова, 1995; 1996).

^Е Выбор в тестах на перенос определялся именно признаком j «большее число» элементов, абстрагированным от сопряженных с о ним второстепенных признаков.

5. Опознание предметов по их изображениям — еще один вариант теста на перенос для оценки степени абстрагирования. Имеется в виду оценка способности животных реагировать на графические изображе­ния предметов, в разной степени похожие на прототип, или на их фотографии. Такой тест позволяет оценить, в какой степени живот­ные способны «. .удаляться от чувственных корней, от реального об­раза конкретного предмета» (Сеченов, 1935). Такие исследования про­водили на животных разных видов. Оказалось, что способность к этой форме абстрагирования у животных имеется, но представлена в раз­ной степени Н. Н. Ладыгина-Коте (1923) отметила, что Иони был способен узнавать предметы по фотографиям, однако успешность выбора по образцу существенно снижалась при замене образца его изображением. Сходное явление было обнаружено и у низших обезьян. В работе А. Я. Марковой (1962) было показано, что у макаков, обучен­ных дифференцировке предметов разной формы, доля правильных ответов (80%) прогрессивно снижалась по мере того, как их заменяли все более и более отвлеченными изображениями — фотографиями (70%), рисунками (60%) и пунктирными линиями (50%).

У человекообразных обезьян способность узнавать предметы по их изображениям развита в существенно большей степени, чем у обе­зьян других видов, однако она также зависит от возраста и индиви­дуальных способностей особи. Так, по данным К. и К. Хейс (цит. по:

Дембовский, 1963), уже в первые месяцы жизни детеныш шимпанзе подает человеку предмет, изображение которого ему показывают. «Го­ворящие» обезьяны рассматривают картинки и по собственной ини­циативе «называют» изображенные на них предметы (см. гл. 6). Шим­панзе, у которых сформировано обобщение по признаку «больше», после изначального сравнения плоских изображений правильно реа­гируют на соответствующие реальные (объемные) предметы, т.е. лег­ко осуществляют перенос. У макаков такого обобщения не было, и им приходилось всему учиться практически заново. Капуцины зани­мают промежуточное положение. Сходная картина была обнаружена и в опытах, когда в качестве образца использовали изображения пред­метов, а для выбора предлагали натуральные предметы, или наобо­рот (Малюкова и др., 1990; 1995). Следовательно, уровень абстраги­рования, доступный низшим узконосым обезьянам, существенно ниже, чем у человекообразных обезьян.

f\ В процессе специальным образом организованного обучения животные приобретают способность реагировать не только на кон­кретные, использованые при обучении стимулы, но и на стимулы со сходными признаками. Если при первоначальном обучении фор­мируются частные правила выбора по конкретным признакам, то благодаря операции обобщения такое правило становится единым —

t] отвлеченным.

Поиск по сайту: