Дедушкины тапочки и бабушкины очки. Плюс и минус. Карточки

Но вот, хоть и с большими трудностями, начальный этап освоен. Ребенок в состоянии отличить петушка от курочки, уверенно показывает ягодку, дерево, домик, окошко и как будто бы любит, чтобы ему читали. Он знает уже довольно много слов, но на раннем этапе обучения ребенок больше слушает, чем говорит. Поэтому в разговоре о работе с книгой нам придется сделать некоторое отступление и поговорить о примерах, которые должны помочь активному вовлечению ребенка в диалог с вами. Активизации его речи послужат вопросы, которые вы будете ему задавать и которые он должен, во-первых, научиться понимать, во-вторых, отвечать на них, и, в-третьих, задавать сам.

Это совершенно особая статья. Я записала как-то вопросы, которые нормальная девочка 5 лет без передышки, на одном дыхании задала мальчику, имеющему собаку: «Как зовут собаку? Лает ли она по ночам? А можно ли сделать из ее шерсти варежки? А как рано она будет твоего дедушку утром, чтобы он вел ее гулять? А есть ли у собачки собственная одежда для холода? А где лежит ее коврик? А просит ли она еду, когда вы сидите за столом? А кого она еще признает за хозяина?»

Трудно представить себе подобный «залп», если речь идет о вашем малыше. Давайте поговорим на эту тему.

Вопросы, которые мы задаем маленькому ребенку с синдромом Дауна, чаще всего имеют сугубо риторический характер и просто повисают в воздухе – ведь ребенок говорит очень плохо или даже вовсе не говорит и ответить нам толком не может. Постепенно малыш привыкает к тому, что ответа от него и не ждут, в вопросы не вслушивается и не придает им никакого значения. Самое парадоксальное – если он даже начал говорить, родители иной раз не дают ему ответить. Они настолько привыкли заслонять собой ребенка, что приходят к нему на помощь даже тогда, когда это вовсе не требуется.

Вот папа и мама с маленьким Алешей пришли в гости и раздеваются в прихожей. Ребенка спрашивает: «Как тебя зовут? Сколько тебе лет? Почему бабушка не пришла?» – и т.д. Алеша смущается, молчит, и, желая сгладить неблагоприятное, как ей кажется, впечатление, мама немедленно устремляется на выручку. Она отвечает за Алешу, не давая ему если не ответить на вопрос, то по крайней мере осознать его, понять, что вопрос этот обращен к нему, и ни к кому больше.

Кстати говоря, точно так же родители «помогают» ребенку в ряде других случаев. «Дай мне машинку, пожалуйста», - говорит педагог. Не дав малышу ни подумать, ни сообразить, ни взять машинку, бабушка или мама уже водят его рукой по столу – где она, машинка? Ага, вот она! Руку ребенка держим, подталкиваем ее, машинку протягиваем.

Другая ситуация. У Васи церебральный паралич, до 8 лет он не говорил не слова. Теперь ему 9, он не овладел еще фразовой речью, но слово «картошка», «сосиски», «колбаса», «молоко» у него получаются хорошо, хотя говорит он их медленно. «Вася, тебе картошки дать?» – спрашивает бабушка и, не дожидаясь ответа, накладывает картошку в Васину тарелку. А ведь эта бабушка страстно мечтала о том времени, когда ее внук заговорит. Возить его в инвалидной коляске, одевать, мыть, кормить все эти годы – на это у нее терпения хватало. Но подождать, пока Вася выговорит слово «картошка», у нее терпения нет.

«Скоро придет мама – и мы…» – начинает Вася, но бабушка снова не дает ему высказаться. «Мама не скоро придет», - перебивает она Васю. А ведь Васе, наверстывая упущенное, нужно как можно больше говорить, исправляя недостатки произношения, отрабатывая технику речи во всех ее многочисленных аспектах.

Итак – вопросы.

«Где мама? Где носик? Где у Коли глазки?» - спрашивает мама, и малыш показывает и носик, и глазки. Мы учим его понимать смысл вопросительного слова задолго до того, как он научится говорить.

Вопрос стоит задавать ребенку настойчиво, с очень напряженной интонацией. Смотрите ребенку в лицо, дополняйте слова энергичным жестом, выразительной мимикой. Это должно заставить ребенка вдуматься в смысл вопросительного слова, пробудить его собственную активность, избавив от привычки пассивно ждать со стороны от «говорящей тени» в лице бабушки, дедушки или тети.

Вопрос должен быть «привязан» к постоянно повторяющейся ситуации. Если не умеющий говорить ребенок тащит вас за руку к крану с водой, к реке, качелям или телевизору, бесполезно спрашивать «Куда ты меня тащишь?» – и ждать распространенного ответа. А вот если, указывая пальцем в направлении кухни, качели, ванной, вложив в вопрос всю свою энергию, вы будете настойчиво спрашивать: «Туда? Туда пойдем?» – и повторять это всякий раз, как представится случай, ваш ребенок поймет, что слово «туда» обозначает направление и в равной степени относится и к реке, и к кухне, и к ванной.

Часто ребенок отрицательно машет головой, отодвигает карандаш, книгу и т.д., отводит в сторону тарелку с кашей. «Ты что, кашу не хочешь?» - спрашиваете вы с напором, сопровождая слово энергичным отодвигающим жестом. «Не надо? Не хочешь кашу?» А вот он хочет взять игрушку. Достать не может, хнычет, указывает на нее пальцем. «Это? Это дать?» – мы употребляем слово, которым можно обозначить любой предмет. Учтите только, что говорить «это», и «туда», и «не надо» на первых порах он будет вместе с вами.

Пройдет какое-то время, ребенок научится говорить слово «дай», но сказать «дай карандаш», «дай конфету» еще не может. «Дай это», - скажет он вам, и предельно короткая, но правильная фраза будет вашей маленькой победой. «Куда пойдем? Куда ты меня ведешь?» – спросите вы, и на этот раз он ответит вам «туда». Это будет верно, и этого на первых порах достаточно.

«Что я должен делать? Читать? Дать? Показать? Налить?» - вы задаете эти вопросы не умеющему говорить ребенку всякий раз, когда он приносит вам книжку, тянется за чашкой, пытается достать заинтересовавший его предмет. Мы выделяем эти глаголы, фиксируем их, запечатлеваем в сознании малыша. Но не только. Опять-таки – пусть ваша настойчивая, напряженная интонация создает у него ощущение, что от него ждут ответа, что он отнюдь не пассивная сторона в диалоге, к которому вы его подталкиваете, пусть думает, что соображает, пусть ищет ответ хотя бы только в уме.

«Чьи это сапоги?» – как можно лучше выделяя звук «ч» спрашивает мама, одевая ребенка. Сделайте выжидательную паузу, затем ответьте сами: «Колины сапоги». И далее: «Чья шапка?», «Чья куртка?». Через некоторое время, услышав этот вопрос, Коля укажет на себя – сначала с вашей помощью, затем самостоятельно.

Сначала вопросы должны относиться только к Колиным вещим, и ничьим больше. Затем к Колиным и хорошо известным маминым. Может быть даже к одной только маминой вещи: Коле совсем непросто выбрать, на что следует указать пальцем. Учтите это! И если со всех сторон вы потащите к нему вещи, принадлежащие разным владельцам, не дожидаясь пока он не уяснит разницу между вещью своей и маминой, то только запутаете его: «Ведь это дедушкины тапочки! Бабушкины очки!» – втолковываете вы Коле. Казалось бы, так просто! Просто для вас, но не для него.

Наконец Коля во всем разобрался, перестал упирать палец в грудь себе одному, чтобы ему ни показали, и ваши занятия превращаются в увлекательную игру. Коля с удовольствием бродит вместе с вами по квартире, выискивая мамины бусы, папин «дипломат», кроссовки старшего брата. Открываем книжку с картинками. Здесь тоже могут быть неожиданности. «Чья это будочка?» – спрашиваете вы, и опять Коля радостно ткнет в себя пальцем, несмотря на присутствие собаки, сидящей рядом с будочкой. Особой беды в этом нет: просто он еще не сориентировался, для этого нужно некоторое время. Перенос вопроса в новую ситуацию обескураживает его, сбивает с толку – вы еще не раз столкнетесь с этим.

По такому же принципу мы учим ребенка понимать смысл и некоторых других вопросительных слов.

Читая незамысловатый стишок, вы останавливаетесь, чтобы, повысив голос, в соответствующем месте задать нужный вопрос (кого? кому?) и, сделав выжидательную паузу, как бы вынуждаете ребенка указать пальцем на себя самого, маму, бабушку, девочку в книжке и т.д.

Бабушка Юрочку за руку берет,

В ванную комнату плавать ведет.

Мама Юрочке сказала:

«Вот подушка, одеяло…»

Дайте Юрочке цветочек,

Дайте девочке платочек.

Мы гулять сейчас пойдем,

Юре палочку найдем.

Маме дай катушку,

Бабушке ракушку.

Дайте Юре удочку,

А Роме дудочку.

Разложив на столе широко употребляющиеся в логопедической практике карточки с изображением ножа, ложки, молотка, лопаты, пилы, топора, ножниц и т.д. Соответственно каждому из этих изображений рядом помещаем карточки, на которых нарисованы буханка хлеба, миска с кашей, гвозди и т.д. Попарно разложив карточки напомнят ребенку то, что ему неоднократно приходилось видеть, но что он не фиксировал сознательно. Чем мы едим кашу? Чем папа гвозди забивает? Чем хлеб режем? Ребенок будет указывать пальцем на нужную карточку – если не умеет говорить, а если говорить умеет – что ж, пусть скажет. Кстати, таким образом вы выясните, понимает ли ваш ребенок вопросы, которые вы ему задаете. Очень скоро вашей подсказки не потребуется, хотя на первых порах подсказывать придется. Такого рода задания позволят попутно вводить в обиход новые, неизвестные ребенку глаголы. Делать это надо постепенно.

После обеда вы убираете продукты в холодильник, посуду отправляете в мойку. После прогулки вешаете одежду на шкаф, а кроссовки помещаете в ящик для обуви. Карандаши в коробку, книгу – на полку и т.д. Задержитесь на минутку, чтобы спросить ребенка: «Куда кладем сыр?», «Куда ставим ботинки?»

Смысл вопроса он давно понимает и теперь уже будет отрабатывать все новые и новые варианты ответа. Именно отрабатывать, потому что каждое новое слово надо учиться говорить внятно. А вы воспитываете в себе привычку использовать малейшую возможность закрепить и дополнить его знания. Как правило, нам ни минуты не хватает – нам не хватает терпения дождаться ответа. Куда проще обойтись без всяких вопросов и ответов, быстренько все убрать и ребенка куда-нибудь усадить, чтобы не путался под ногами. Только вот куда усадить и чем занять?

Ребенок с синдромом Дауна не отвечает на вопросы не потому, что в его голове торричеллиева пустота. Наоборот, он перегружен беспорядочной информацией, неорганизованной и бессистемной, его мозг не в состоянии ее самостоятельно обработать. Ему трудно выбрать в этой мешанине нужное слово, чтобы ответить на самый простой вопрос. Трудно навести порядок даже в самом этом отдельно взятом слове – он не выговаривает звуки, меняет слоги местами.

Всякий раз я даю ребенку некую отмычку, хорошо усвоенное слово-ключ, к которому прибавляю новые слова – они плотно примыкают к нему, составляя таким образом маленькую цепочку. Затем слово-ключ делается ненужным, и мы его опускаем. Для себя я называю это приемом «плюс – минус» и использую его в целом ряде случаев.

Саркис уходит домой.

Я. Куда положишь свою книжку?

С. Туда (показывает рукой на пакет).

Я. Туда, в пакет? И куда пойдешь?

С. Туда (показывает на входную дверь).

Я. Туда, домой, на улицу. Куда положишь коробку с игрушками?

С. Туда (показывает рукой на шкаф).

Я. Туда, на шкаф.

И все в таком роде.

Следующий этап.

Сказав слово-ключ «туда», Саркис повторяет за мной «в пакет», «домой», «на шкаф». И наконец мы отбрасываем слово «туда», служившее удобным трамплином, и говорим просто «в пакет», «домой» и т.д. В дальнейшем плюсы, минусы и всякого рода ключи становятся ему не нужны.

«Иди в лес!» - возмущенно говорит Саркис медведю, сломавшему теремок, и на вопрос, куда идет коза с корзинкой из сказки «Волк и семеро козлят», уверенно отвечает в магазин. Теперь он уверенно использует накопленное в своей речи.

Для ребенка, который только начинает говорить, ответить на ваш вопрос при помощи жеста, - уже большое достижение. Если же он накопил достаточное количество слов и сведений, можно составить целые цепочки вопросов, показывая ему карточки с изображениями животных, растений и различных предметов.

Кто это? – Курочка. – Кто у нее дети? – Цыплята. – А один ребенок как называется? – Цыпленок.

Кто это? – Жираф. – У него что? – Шея. – Какая? – Длинная. – Что еще длинное? – Ноги. – А на ногах что? – Копыта.

Что это? – Елка. – Что растет на ней? – Шишки. – А вместо листьев? – Иголки. – Где она растет? – В лесу. – А домой когда попадет? – На Новый год. – Кто принесет ее? – Дед мороз. – Что он кладет под елку? – Подарки. – Кому? – Детям.

Ко всему сказанному Виталик добавляет: «Елка – это дерево. Которое царапается». А Гриша называет елку «игольчатой».

По большей части дети с синдромом Дауна не умеют задавать вопросы. Мало того, иной раз они прекрасно, со знанием дела могут самостоятельно вам что-то рассказать, но когда задаешь вопросы на туже тему, они затрудняются на них ответить.

Вопросы ребенок учится задавать у нас. И если мы достаточно долго занимались постановкой вопросов, то обязательно наступает время для классического «почему?» – и это очень важно.

С 7-летней Верой мы поехали на выставку ледяных фигур. Впечатляющие сооружения. И чего тут только нет: замки, дворцы, мосты, животные. Но больше всего веру интересует огромный ледяной башмак. Она не может оторваться от созерцания этого чуда величиной с автомобиль и без конца спрашивает – как это сделано, из чего, кто делал, почему делал, почему изо льда, почему не тает и т.д. Наконец терпение мое лопается.

Я. Вера, когда человек миллион раз задает один и тот же вопрос «почему», ему говорят: потому что «потому» оканчивается на «у».

Вера (подумав, сурово). Мне нужен ответ.

Глава III

КАК СОСТАВИТЬ БИБЛИОТЕКУ МАЛЫША

«Дайте мне большую книгу…» Есть ли у вас поэтический дар?

А рисовать вы умеете?

Всякий раз показывая пальцем на картинку и говорить слово по слогам – занятие довольно однообразное. Проходит какое-то время – и ваш ребенок начинает энергично отвергать книжки-раскладушки и требовать «большую книгу».

Однако книг с разработанным и понятным сюжетом для детей с синдромом Дауна нет. И даже самые простые сказки оказываются для них слишком сложными. А ребенок растет и пусть медленно, но развивается. Мы принимаемся за книги посложнее.

Это совершенно новый этап. Дальнейшая работа над развитием речи включает употребление глаголов, наречий, прилагательных, предлогов и т.д. Мало того, как можно раньше следует приступить к усвоению литературной лексики. Нашими помощниками опять-таки станут книги, но не те, что без разбору дарили ребенку бабушки, дедушки и тети, а хорошо подобранная, тщательно, по определенной системе составленная библиотека.

«И на весь крещеный мир приготовила б я пир», - читает мама. Что за «мир», что за «пир»? Цари, королевичи, султаны, пещеры, сокровища – что понимает в этом ваш маленький и необученный ребенок? Ему нравится сама музыка речи, и хорошо, если он выловит из текста два-три понятных слова.

Ведь книги с более или менее сложным содержанием непременно включают лексику, которой малыш не владеет, ибо между бытовым языком, на котором говорят с ним родители, и языком литературным очень большая разница. И даже научившись читать, ребенок делать этого не любит – либо читает, как гоголевский Петрушка.

Ребенок не ощущает взаимодействия частей, воспринимает эпизоды вне связи с общим развитием сюжета и, подойдя к концу уже не помнит, что было в начале.

Трудно даже вообразить себе, насколько картина прочитанного искажается в его представлении. В детстве я пела: «Наш паровоз вперед летит, кому не остановка?» – вместо «в коммуне остановка». Или: «Какие полушарики красивые дарил», - вместо «полушалки ей». «Полушарики» – это нечто разноцветное, вспыхивающее волшебными огоньками. А что такое полушалки?

Сколько таких полушариков в голове у ребенка! Каждый из нас может привести пример подобных аберраций. Взрослый не может внести коррективы в подобные искажения – ребенок не говорит или говорит плохо, спросить ни о чем не может. Мы понятия не имеем о том, что он понял и чего не понял. Со временем искажений накапливается все больше и больше, и это еще боле увеличивает хаос в его представлении об окружающей действительности.

«Скажи мне, Ваня, кто же это – такой страшный и зубастый?» – «Акула», - отвечает Ваня. И от себя добавляет: «В реке живет». – «Акулы водятся в морях, а в реке живут рыбы» – поправляю я. «А куры водятся на даче!» – Ваня уверенно продолжает тему.

Мы не замечаем, сколько таких поправок вносим в диалог с ребенком, который умеет говорит, на ходу, ежеминутно и ежечасно. Ребенок постоянно наталкивает нас на информацию, посредством которой мы дополняем, расширяем и корректируем его представления о мире. Но молчащий ребенок – это человек-загадка. О чем он думает? Он не задает вопросов, да они у него и не возникают. А если и возникают, то он не может их задать, ибо не умеет говорить. И, читая ему книгу, мы не можем быть уверенны в том, что наш труд не напрасен.

Проблема подбора книг встает перед вами во весь рост. Вы учите малыша говорить. Но пособий, которые помогли бы вам в этом, у вас нет. И, как уже было сказано, подспорьем в этом трудном деле должна стать составленная вами библиотека: книги, в которых материал располагался бы системно, от простого ко все более и более сложному. До тех пор пока в книжных магазинах не появятся учебники, написанные специально для детей с синдромом Дауна – буквари, видеокассеты, хрестоматии с адаптированным текстом рассказов и сказок, - вам придется заниматься всем этим самостоятельно.

Работа с книгой поможет вам организовать работу над развитием речи, позволит, опираясь на зрительное восприятие, затрагивать огромное количество разнообразных тем и сюжетов, включит в себе расширение словаря – и, соответственно этому, постоянную коррекцию произношения каждого нового слова. И все это не бессистемно, как это происходит в быту, когда все поправки и пояснения мы делаем от случая к случаю. Ваша работа будет упорядоченной, все элементы в ней – взаимосвязанными, что позволит переходить от легкого к трудному, от простого к сложному, вводить в речь ребенка все более сложные речевые конструкции.

Это совсем не то же самое, что читать и показывать иллюстрации в книге нормальному ребенку. В вашем случае книга должна стать учебником с четким, строго выверенным и последовательным распределением материала. Нормальный ребенок схватывает все на лету, постигает значение новых слов по контексту. Вашего придется учить родному языку приблизительно так, как учат иностранца.

В идеале наша задача сводится к тому, чтобы книги, предназначенные для чтения в дошкольном и младшем школьном возрасте, ребенок с синдромом Дауна прочел – и понял бы – именно в этот период. Для детей существуют прекрасные книги, написанные прекрасными писателями и поэтами. К. Чуковский, С. Маршак, Б. Заходер, С. Михалков – признанные классики детской литературы. Но и «Муху-цокотуху», и «Бармалея», и «Кошкин дом» вы сможете прочесть своему малышу гораздо позже, чем нормальному ребенку.

Что же говорить тогда о книгах посерьезнее? Вы не сможете прерывать чтение «Дюймовочки», «Снежной королевы», «Конька-горбунка» и «Приключений Буратино», всякий раз объясняя ребенку значение нового слова. А разве сможет он разобраться в их непростой интриге и проследить за всеми перипетиями сюжета? К пониманию этих книг он должен быть подготовлен заранее. И если вы хотите, чтобы, научившись говорить и читать, ваш ребенок действительно читал, то эту, пусть отдаленную, цель вы должны преследовать задолго до того, как откроете с ним солидный том «Сказок» Андерсона и Пушкина, сказочные повести А. Волкова и Н. Носова – все то, что составляет золотой фонд детской литературы.

Как осуществить постепенный переход от чтения книг с несложным содержанием к этому самому золотому фонду? Как составить библиотеку, чтобы в ней не было ничего случайного, второстепенного? И как использовать книги этой библиотеки не только для чтения рассказов и сказок ребенку, но и в непосредственном обучении его речи.

Какой должна быть книга для ребенка?

Вы входите в магазин и в замешательстве останавливаетесь. Что выбрать? Вот роскошное подарочное издание с прекрасными иллюстрациями на великолепной мелованной бумаге. «Сказки» Андерсона, настольная книга многих поколений детей. Но ваш ребенок еще не дорос до таких книг. Что же он в них поймет? И к тому же дорого.

Книжка подешевле, но какая грязная, размытая печать, и что это за огромные кошачьи головы почти без туловища на тоненьких ножках? А вот небольшая книжка с яркими иллюстрациями да к тому же и стихотворный текст. Дети так любят стихи! Прочитаем, прежде чем купить:

Голубым покрашу рамы –

Будут как глаза у мамы.

В огороде целый день

Скачет конь через плетень.

Я домой зову его,

А в ответ он: «И-го-го!»

Осторожно! Здесь шипы.

Всели пони так глупы?

Прояви к больному ласку.

Посади меня в коляску.

Говорю тебе не в шутку

- Полезай-ка в эту будку!

О, великий и могучий русский язык!

А вот еще:

Посмотри, какая киска!

- Не подходит пусть и близко!

Как она, щенок, забавна!

- Не хочу смотреть подавно.

Интересно, какой бы бала реакция Корнея Ивановича Чуковского на столь пышный расцвет косноязычной культуры? Я думаю – отчаяние.

Будьте осторожны: ведь мы превращаем книгу в учебник, но с подобными «учебниками» легко можно получить результат обратный тому, о котором мечтаем.

Почему конь с таким маниакальным упорством целый день скачет через плетень, да еще в огороде? Что значит «зову домой»? Домой – это куда? И почему в интересах рифмы мы должны будем читать «его» через «г», а не так, как это принято в русском языке?

Книжный рынок изобилует продукцией множества фирм, расплодившихся как грибы после дождя и привлекающих к работе «художников» и «поэтов», чья первоначальная профессия ничего общего не имеет ни с поэзией, ни с живописью. Даже в самых лучших снах этим самозванцам не могло привидеться, что они займутся такого рода деятельностью.

Вот новоявленный художник смело сочетает красный цвет с ядовито-зеленым и ядовито-розовый с голубым и фиолетовым, нагромождает предмет на предмет, перегружает картинку деталями и в погоне за оригинальностью рисует никому не понятные ребусы вместо фигур и лиц. Безусловно, иллюстрации в книге должны быть яркими и красочными, однако буйное смешение кричащих цветов утомляет зрение и возбуждающе действует на нервную систему. Где в природе вы встречали такое «помешательство красок»? В большинстве случаев текст в книге вам придется адаптировать так, чтобы он был понятен вашему ребенку, а вот иллюстрации в книге не подправить.

Маленькая головка, упирающаяся в небеса, тоненькое, как у стрекозы, туловище, паучьи ножки и ручки… Позже, если иллюстрация сделана талантливым художником, ребенок оценит юмор стилизаций, но на первых порах стремитесь к тому, чтобы рисунок был легко узнаваемым.

Не покупайте что попало! Очень хорошую серию «Мастера иллюстраций» выпускает калининградское книжное издательство «Янтарный сказ». Дети обожают эти книги – большого формата, на прекрасной бумаге, с великолепной печатью, с милыми, добрыми зверями, со всем тем, что они видят вокруг себя в жизни. Подходящими окажутся «Стихи и сказки для самых маленьких» С. Маршака с иллюстрациями С. Бордюга и Н. Трентона («Планета Детство», 2001). Обязательно купите эту книгу, если она вам попадется: там вы найдете все, что вам нужно для начала. Поищите книгу издательства «Дрофа», приобретите выпуски «250 золотых страниц», выпускаемые московским издательством «Олма-пресс» и красноярским «Бонус»: помимо всего прочего, по этим книгам вы будете учить ребенка читать. Поройтесь на книжных развалах – у букинистов можно найти старые издания, иллюстрированные вполне в реалистическом духе. Никаких ребусов: художники с удовольствие рисовали простые и понятные вещи – кот так кот, мышка так мышка. Стихи Б. Заходера, И. Пивоваровой, книжки В. Сутеева, ну и, конечно, «Муха-цокотуха», «Бармалей» и «Мойдодыр» дополнят вашу библиотеку и довольно скоро вам понадобятся.

С первых же шагов работы над книгой вы должны будете привлечь ребенка к активному в ней участию. Давайте сделаем малыша активным участником событий, главным персонажем. Зачем нам нелепые вирши о глазах мамы, в которых замечено сходство с рамой? Впрочем, даже очень неплохие стихи могут оказаться совсем не подходящими для ваших занятий.

Стихи можно написать самим, глядя на картинку. Это не так трудно, как кажется. Может быть вам уже приходилось сочинять незатейливые куплеты по поводу домашних торжеств, поздравительные открытки к Новому году, стихотворения, посвященные юбилярам. К сочинению стихов вас вынуждают обстоятельства. Никто, кроме вас самих, не напишет их о вашем сыне или дочери: никому, кроме вас не известно, что ему понятно, а что – нет. Стихи в данном случае – дидактический материал. Как известно, необходимость – мать изобретательности. Попробуйте! Уверяю вас, вы очень скоро наловчитесь.

В результате ваших усилий может получиться что-нибудь вроде:

Здравствуй, Юрочка! Привет!

Где же мама? Мамы нет!

Где цыплята?

Где утята?

Где веселые ребята?

Петушок и курочка,

Позовите Юрочку.

В ванной плавает утенок,

На подушке спит котенок,

Юра спать не хочет,

Весело хохочет.

Вот так кот, вот так кот:

Ходит задом наперед,

Маме лапу подает,

Юре песенку поет.

На особые художественные достоинства наших доморощенных опусов претендовать не будем. Стремитесь к тому, чтобы все было просто и легко проговаривалось – наподобие детских считалок. И самое главное – ваши стихи должны быть абсолютно понятны ребенку. Их содержание вы должны усложнять постепенно, вводя все новые и новые слова в соответствии с тем, над чем работаете в данный момент.

Где у котика усы?

Где у Юрочки часы?

Зайчик, ежик, помидор,

Выходи скорей во двор.

Раз, два, три, четыре, пять,

Юрочка идет гулять.

Юрочка, на ножки

Надевай сапожки.

Не бог весть что, но терпимо. А главное – герой вашего творчества – ваш сын или дочь. Юра очень любит стихи, в особенности если речь в них идет о нем самом, и, не будучи упомянут, выражает большое неудовольствие. Он с нетерпением ждет, когда прозвучит его имя, и, услышав его, радостно указывает на себя пальцем.

Юрочка помещен в обстановку, которую легко узнает – ведь книжка подобрана так, что он видит на картинках хорошо известные предметы. Вот стол, вот стул:

На столе две чашки,

В вазочке ромашки.

А кому же этот торт?

Юра в гости к нам придет.

Угощайтесь, люди!

Самовар на столе,

Пирожки на блюде.

А что изображено на следующей страничке?

Вот ворона на пеньке,

Вот кораблик в реке.

У вороны клюв большой,

Крылья, глазки, хвостик.

Ну а это что такое? –

Через речку мостик.

Рядом Юрочка стоит,

Он вороне говорит.

«Что так громко раскричалась?

Что на Юру разворчалась?»

А вот Юрочкина тарелка, на дне которой рисунок – ежик с корзинкой.

Ну-ка, ежик, лапку дай,

Из тарелки вылезай.

Вылезти не можешь?

Мы тебе поможем.

Юра вместе с вами показывает ворону, кораблик, речку, мостик и все прочее. Очень часто маленькие дети догадываются о значении слова по интонации, с которой вы их произносите, - поэтому не читайте стихи монотонно! Удивление, огорчение, радость – все должно быть подчеркнутым, явным. Очень многое из того, что мы говорим или читаем ребенку и что он, может быть, не совсем понимает, вовсе не нуждается в наших словесных объяснениях – вы «объясняете» это жестами, мимикой, выражением лица. Ребенок 5-6 лет не поймет вас буквально, если фразу «попал пальцем в небо» вы скажете с иронией, насмешливо, либо раздраженно. Недоумения она у него не вызовет.

Итак, вы поэт. Хорошо рифмуются «чашки» и «ромашки», «сапоги» и «пироги». Но вот беда – в вазочке нарисованы не ромашки, а тюльпаны. Не выбрасывайте старые, разорванные книжки – из них можно вырезать про запас ромашки, грибочки, бабочек. Вы будете наклеивать их в книжку, иллюстрируя собственные тексты, если, конечно, не можете все это просто нарисовать. Пригодятся рисунки на конвертах, конфетных обертках, с рекламных проспектов.

Мокнут под дождем игрушки,

В луже прыгают лягушки,

Юра наш идет гулять,

Юре зонтик надо дать.

Вырезаем и помещаем в лужу на картинке и игрушки, и лягушек. Нарисовать дождь поручите Юре, он с этим прекрасно справится.

Развивая в себе способность к стихосложению, вы сможете облечь в стихотворную форму все маленькие события из жизни своего ребенка.

Бабушка Юрочку за руку берет,

В ванную комнату плавать ведет.

Мыло душистое,

Полотенце пушистое –

Все как у Чуковского,

Писателя московского.

Будем мыться, купаться,

В водичке плескаться.

Теплой водичкой

Вымоем личико.

Юра в ванну лезет смело:

У него там много дела.

Ведь нельзя же грязным быть –

Руки, ноги надо мыть,

В лейку воду наливать

И кораблики пускать.

Почему вы все стучите?

Почему вы не звоните?

Ведь работает звонок!

- Я достать его не мог!

Юра мама помогает:

В холодильник убирает

Ягоды и фрукты,

Разные продукты.

Юра чуть не плачет –

Очень чай горячий!

Чай на блюдечко налей,

Только чашку не разбей,

Поставь осторожно,

Пить теперь можно.

В парке Сокольники

Катаются на роликах

У нас роликов нет,

У нас есть велосипед.

На велосипеде

Юра быстро едет.

Как же нам получше встать,

Чтобы дерево обнять?

Кто нам елочку принес?

Ну конечно, Дед Мороз.

Робота Снегурочка

Подарила Юрочке.

Яблочки на ветке,

Вкусные конфетки,

Шишки, фонарики,

Розовые шарики.

Только не возьму я в толк:

Почему здесь серый волк?

Может, Барсик дверь открыл,

Волка серого впустил?

Это Юрочка, ребята,

Пригласил к нам всех зверей.

Волки, овцы, жеребята,

Заходите поскорей.

Будем петь и веселиться,

Будем шарики считать,

Мы не будем драться, злиться

И друг друга обижать.

Юра потерял самую любимую свою игрушку – подаренного дедушкой верблюжонка. Ищем, на ходу сочиняем:

Мы искали под подушкой,

Перерыли все игрушки,

Заглянули под диван,

Вывернули все карманы.

Но негде верблюда нету,

Видно, бродит он по свету,

По своей пустыне рыщет,

Вероятно, Юру ищет.

Никак Юру не найдет –

Где же Юрочка живет?

А живет он в теремке,

Только двери на замке:

Юра наш ушел гулять,

Друга милого искать.

Вот досада так досада!

Никого ему не надо.

Что за жизнь без верблюжонка?

Вечно рвется там, где тонко!

Люди! Сотворите чудо –

Отыщите нам верблюда!

Какая удача! Какая удача!

Мы вместе с Роменой поедем на дачу!

И мама поедет, и Юра поедет,

И с нами на дачу поедут медведи.

Медведь с медвежатами в дверь постучит,

И голосом страшным медведь зарычит:

«Скорей одевайтесь, ведь время не ждет!

А то, не дождавшись, Ромена уйдет.

Возьмите тетрадку и книжку возьмите,

Коробку с игрушками в сумку кладите.

Мы скоро, мы скоро отправимся в путь,

Ты только, Ромена, очки не забудь.

Вы сами не заметите, как у вас появится привычка облекать в рифму фразы, с которыми обращаетесь к ребенку.

Спелую грушу,

Юрочка, скушай.

Ах, какой прекрасный сад!

В нем растет виноград.

Ах, как красивы на веточках сливы!

И т.д., и т.п.

Детям нравятся узнаваемые ситуации, и если Юра ходит с мамой на каток или в бассейн, или катается на пони или кормит уток в пруду, то стихи на эту тему, подкрепленные соответствующими рисунками, очень ему понравятся. С мамой Юрочки Наташей мы составили фотоальбом: тут и пирожки на блюде, и Юра с чашкой и блюдцем, и медведь Михаил Иванович с сыном Мишуткой и своей супругой Настасьей Ивановной, а вот Юра с мамой и папой обнимают большое дерево. Альбом постоянно пополняется, теперь это любимое учебное пособие мальчика.

Ребята очень любят рифмованную речь, им нравится в стихах четкий ритм, музыкальность. Вот почему они, как в нирвану, погружаются в слушанье порой очень длинных стихов да и прозаических текстов – ведь хорошая проза тоже ритмична.

Вот уже и Ваня стал говорить в рифму. На карточках, которые он вытаскивает из коробки, - олень, затем корова. И Ваня провозглашает:

Вот олень. Север – это прекрасно!

Вот корова. Корова – это опасно!

Если ребенок уже достаточно хорошо говорит, то, заучивая сочиненные вами стихи, - а дети почти всегда делают это с удовольствием, - ребенок одновременно отрабатывает произношение слогов и отдельных звуков, над которыми вы в данный момент работаете.

Всех горилла удивила,

Мыла хвост кусочком мыла.

На пол воду налила,

За собой не убрала.

Удивился наш Иван –

Слон залез к нему в карман,

А зеленая лягушка

Села Ване на макушку.

Ваши стихи – это не просто стихи. Все, о чем в них говорится, подкрепляется рисунком и вашим конкретными действиями – «моете обезьянку», «вытираете лужу», комментируете. Как это слон, такое большое животное, ухитрилось залезть в маленький карманчик?

Стихи о самих себе, о событиях своей жизни, обо всем, что с ними происходит, любят дети постарше.

Идет коза по асфальту.

Копытами цокает,

Губами чмокает,

Рожками бодает,

Малых деток пугает.

А кругом витрины,

Большие магазины,

Театры, музеи,

Где ходят ротозеи.

Вот и Вася идет.

Васю мама ведет.

Куда идут? В гости.

Несут в пакете кости.

Кости кому? Собаке.

Участвует в драке.

Станет сильнее –

Победит быстрее.

Кто хозяин? Гриша.

Но ведь в доме мыши!

Зачем ему собачка.

Собачка-кусачка?

Мыши сало едят

И нахально пищат.

Бегают, дерутся,

Над всеми смеются.

Заведите кошку,

Дайте ей ложку.

Кошка ложкой постучит –

Сразу мышка замолчит!

Станет в доме тихо

Избавимся от лиха!

Вам многое придется делать самим: сочинять стихи, придумывать сказки, клеить домики. И чем дальше, тем больше участия в этом должен будет принимать ваш ребенок.

Еще более полный простор вашей творческой деятельности обеспечит умение рисовать. Вы сможете иллюстрировать и стихи и прозу собственного сочинения. Цель, которую вы таким образом преследуете, - осмысление ребенком среды, в которой он живет, обстановки, которая его окружает. Героями могут стать соседи, знакомые мальчики и девочки, домашние животные: кошки, собаки, попугаи – все, кого ребенок хорошо знает, с кем постоянно сталкивается. Ваш быт, знания, привычки домашних – все может быть отображено.

Вот кухня, окошко со знакомой занавеской – по краю красная в белый горошек кайма. Бабушка моет посуду, нарисуем ей передник в клеточку, смотри – как раз такой, какой мы ей на Восьмое марта подарили. Наша комната – как в ней мебель расположена, правильно я нарисовала?

Теперь изобразим огород на дачном участке. Здесь у нас растет лук, вот тут мы посадили картошку, у забора – яблоня и кусты смородины. Бочка, будочка Барсика. Что еще? Давай вспомним.

10-летний Даня сидит за столом, туда-сюда возит по столу машинку. Глаза у него отсутствующие. Такое впечатление, что он и машинку-то не видит. Достаю тряпичную куклу, соответственно наряжаю.

«Ольга Александровна пришла танцевать с Даней, тип-топ, тиби-доп, тип-топ», - напеваю хорошо известную ему мелодию. Ольгу Александровну он тоже прекрасно знает. Лицо Дани моментально приобретает заинтересованное выражение. Сплясали. Теперь нарисуем, как мы едем на дачу.

Ольга Александровна уже в машине, поехали. Сначала нет никого на дороге, но вот медведь вылез из кустов, просит подвезти его, а там и зайчик напросился, набился полный кузов. Вот волка не возьмем, пожалуй. Баба-яга летит на метле, но куда ей! Нас ей не догнать! Даня сидит за рулем, внимательно смотрит на дорогу. Стоп! Красный свет.

Все нарисовано: у Ольги Александровны ручки-палочки с расставленными веером пальцами, медведь лапу поднял, голосует, заяц выскочил из-за кустов. Лучше всего баба-яга вышла.

Ну и так далее.

Глава IV

ЧТО МЫ ВИДИМ

НА ЭТОЙ ИНТЕРЕСНОЙ КАРТИНКЕ

Ожившие страницы. Рассказываем вместе. И снова устойчивые обороты.

Адаптирование. Книги.

Наступит такое время, когда необходимость в ваших стихотворных опытах отпадет сама собой. Вместе с ребенком вы приметесь читать «Муху-цокотоху», «Ьармалея», «Доктора Айболита», а вслед за ними – «Сказку о рыбаке и рыбке», «Сказку о царе Салтане», еще и еще раз убеждаясь в том, что нечего лучше пока не создано. Прозрачен язык, увлекателен сюжет, ничего вычурного, надуманного, понятного автору, но никак не ребенку, для которого написаны стихи.

И мой вам совет, до того, как приняться за чтение, даже не слишком сложных авторских текстов, приучите ребенка действительно в книге рассматривать картинки.

Предпочтительно взять книжку, иллюстрации к которой дадут ребенку возможность вжиться в ситуацию, активно сопереживать героям.

Вот отвратительная грязнуля с огромной ложкой гоняется за бедной кошечкой. В комнате беспорядок, на полу лужа, на столе гора немытой посуды, в рваных башмаках поселились мыши. Увязав пожитки в узелок, кошка уходит из дома, а вслед за ней покидают свою хозяйку подушки, посуда и все прочее – варианты всем известной «Федоры». Прыгая по лужам, девочка старается догнать их, но не тут-то было! В конце концов общими усилиями ее бросают в корыто, и вот она – чистая! Румяная! На радость всем принимается жить по-новому: стирает белье, купает кошку, ремонтирует дом, разбивает вокруг него роскошный сад.

Все это не может оставить равнодушным. Есть из-за чего поволноваться: «Грязная девочка! Била кошку! Нельзя! Уйди!» – вместе с ребенком вы делаете энергичный жест рукой, отгоняя кошку в сторону.

Малыш не будет безучастно глядеть на картинку. Заражаясь вашими эмоциями, он моментально включится в действие. Он гонит со стола мышей и грозит девочке пальцем, жалеет кошку и гладит ее. Активное переживание ситуации, удивление, возмущение, радость, которые он испытывает, стимулируют речь, желание высказаться. Соответствующий словарь вы уже накопили: «Лужа!», «Грязь!», «Стой!», «Куда ты?» – восклицает ребенок вместе с вами.

Саркис, который говорить-то толком еще не умеет, завидя на картинке Карабаса-Барабаса, лихорадочно листает страницы и зовет на помощь папу Карло: «Папа Ка! Иди сюла! Балабас! Бутина!» Выкапывает деньги из ямки и отдает их мне на хранение.

Сто раз на дню Сима изображает кошку, попавшую под машину. Она не послушалась, когда мы кричали ей: «Красный свет!» – и вот лежит на дороге с переломанной лапой. Раз! – и Сима замирает на полу. Два! – и она хватается за голову и в отчаянии раскачивается из стороны в сторону. «Беда! Беда!» – больше она пока сказать ничего не может, но и этого достаточно. Он не только научился говорить это слово. Он понял его смысл. Мышка разбила яйцо, у кошки сгорел дом, мышонок провалился в яму – все это беда.

Вы, наверное, замечали, что первые слова, с которыми родители обращаются к годовалому ребенку, чаще всего побуждают его совершить какое-нибудь действие. «Помаши ручкой – до свиданья, бабушка!» «Покажи, как ты маму любишь, обними, обними маму, поцелуй». Мы берем малыша за пальчик: «Где у нас кошечка? Во-он она». Ребенок то закрывает ручками лицо, то открывает: «Ку-ку». Ручки вверх: «Ура! Ура!»

Кстати о жестах: я учу ребенка говорить, и в моей системе жест не заменяет слово, он именно – и только! – подкрепляет его.

Как можно больше действия, активного соучастия. Разглядываем картинку и «крошим хлеб» утке, «посыпаем сахаром» кашу, маленькой тряпочкой «вытираем лужу» на картинке.

«Почему обезьянка в одной варежке? Где вторая? Потеряла?» Ситуация ребенку знакома. Отыскивая варежки, шарфик, шапку, мама много раз механически повторяла, а ребенок безучастно слушал эти слова. Теперь, обыгрывая ситуацию, вы энергично ищете варежку под шкафом, под столом, под диваном и находите ее – крошечную варежку, которую сшили специально для этого случая. Руку обезьяны вы тоже подготовили, вырезав ее по контуру так, чтобы варежку можно было надеть.

Ребенок с упоением машет точной копией настоящего веника по страничке, маленьким кусочком мыла «моет» девочку, наклеивает цветы около дома. Мы разрезаем окошко на картине, отгибаем получившиеся ставни: «Что там за шум? Что за мальчик бежит по улице? Да ведь это Буратино! Голый Буратино!» - и вырезанный из фотографической карточки Ваня выглядывает из окна, чтобы посмотреть, что случилось.

Это совсем не то, что, прислонившись к маминому плечу, слушать журчание незнакомых слов. Я еще не встречала ребенка, которого не удалось бы заинтересовать книгой с помощью таких приемов.

Однако, давая волю своей фантазии, вы должны зорко следить за тем, чтобы не слишком увлечься наклеиванием цветов и подметанием полов, забыв об основной задаче. Мы учим ребенка говорить – пусть говорит! Он накопил уже достаточный запас двусложных и даже трехсложных слов, для того чтобы вместе с вами рассказывать сказку.

Вот история поросенка, бездомного сироты, которому добрый гномик заменил родителей. Свой рассказ вы ведете по картинке так, чтобы малыш мог закончить фразу самостоятельно. Облегчите ему задачу, указав пальцем на соответствующую слову картинку.

Жил-был … дед. У него был… дом. У дома была… труба. Из трубы шел… дым. Сидит дедушка у дома и вдруг видит – поросенок ест его дом. «Почему ты грызешь мой… дом? Здесь будет большая… дырка. Уйди!» И затем: «Вот тебе… ложка. Вот тебе… каша. Вот… суп. А вот… мыло. Вымой… копыта и иди… спать!»

Или: «Была зима, и на улице было очень… холодно. Сидит заяц под кустом. Кругом… лес. В лесу… темно. Ночь. И думает заяц: «Бедный я, сирота. Мамы… нету, папы… нету. В лесу живет страшный… волк. У него огромная… пасть и острые… когти. Где-то лает… собака. А вот и… сова. Какие круглые желтые и страшные у нее… глаза! Боюсь я, всего боюсь!» Вдруг слышит заяц чей-то тонкий голосок: «Не бойся, зайчик! Иди сюда! Я твой друг! Я спасу тебя!»

И все в таком роде. Ваши фразы должны быть четкими, лаконичными, абсолютно понятными малышу, заканчивать их ребенок должен хорошо известным ему словом, произношение которого вы раз за разом отрабатываете. Не говорите монотонно, сопровождайте рассказ выразительной интонацией и убедительными жестами.

Приучайте ребенка к устойчивым оборотам и целым фразам, которые в неизменном виде вы также будете повторять при каждом удобном случае: «Был день, и на небе светило яркое…» – «Солнце», - продолжает ребенок. «Была ночь, и на небе светила желтая…» – «Луна», - говорит он. Если луны нет, вырезаем и наклеиваем. В сотый раз ребенок обводит ее пальцем. И в сотый раз вы говорите ему одну и ту же фразу. Ребенку не только не надоело в энный раз слушать один и тот же зачин. Наоборот, он рад твердо усвоенной и узнаваемой формуле. Он и сам уже может продолжить фразу, стоит вам только начать ее. В хаосе слов, понятий, определений начинают откристаллизовываться для него устойчивые структуры.

«Жила-была курочка (кошечка, утка) и были у нее дети цыплята (котята, утята)».

«Зайчик убегает, а волк быстро-быстро (вы перебираете пальцами по столу) догоняет».

«И сказал волк грубым голосом» (рычите).

«И сказал зайчик тонким, писклявым голосом» (пищите).

«Была зима, и на улице было очень холодно».

«Была зима, и на улице лежал снег».

«И волк (акула, щука) открыл свою страшную пасть».

«Волк постучал в дверь очень громко, и зайчик крикнул: «Боюсь!»

Однако не теряйте из виду перспективу: ребенок не должен, затиснувшись в тесные рамки, усвоить некие убогие клише и излагать свои мысли по раз и навсегда затверженному стереотипу. Ни в коем случае! Ваши фразы – только зачин, позволяющий ребенку «танцевать от печки».

«Не знаю даже, с чего начать!» – вспомните, сколько раз приходилось говорить вам эту фразу. Начать иной раз бывает труднее всего – и мы помогаем ребенку сделать это. Стереотипы со временем следует разрушать, внося новые живые детали, поворачивая фразу и так и эдак. И самую большую радость доставит вам ребенок самостоятельным высказыванием, собственной мыслью, неожиданным ее поворотом – именно к этому мы и готовим его.

«Бабушка, какая у тебя худенькая ручка!» Или: «Мама, какая ты красивая, знаешь?» – можно представить, какие чувства испытывают мать и бабушка, когда ребенок, до шести лет не говорящий ни единого звука, самостоятельно находит нужные слова, чтобы выразить свою любовь к родным.

Внимательно просмотрев десять – пятнадцать детских книжек, вы убедитесь в том, что положения, в которые попадают герои, окружающая их обстановка, их действия и поступки неизменно повторяются. Это опять-таки дает возможность отрабатывать одни и те же слова – теперь уже не только названия отдельных предметов. Курочки, уточки, лошадки с «детьми» бегают, и плавают и пасутся на десятках и сотнях страниц. Кто-то кого-то догоняет, на небе либо луна, либо солнце, и ни один художник не упустит случая нарисовать около речки камыш. Никто не ходит с пустыми руками (лапами, клювом), все что-нибудь держат, несут, тащат. Имущество переносится в узелках, в окнах либо темно либо горит свет. На штанах, мешках и рубахах заплатки. Бац! – и на голову зайца упало яблоко, а вот Буратино свалился в пруд. Девочка нарисовала дом, обнесла его забором. Но во дворе пусто! Ничего нет! Пусто в ведре у незадачливого рыболова, пусто в тарелках у несчастных котят.

«Колбаса, молоко – нету», - заявляет Саркис, которому предоставляется случай сказать три известных ему слова. «Волосы нету, шея нету», - делает он наблюдение, рассматривая Карабаса-Барабаса. Волос нету, лысина», - добавляю я. И эта лысина нам встретится еще не один раз.

Бревна, ведра, кадушки ( Гриша называет их канистрами) – как тяжело тащить все это. Гриб держит тоненькими ручками собственную шляпу – тяжело бедному. Волк везен на спине лису – и ему тяжело. В который раз вы поражаетесь тому, какой длинный нос у Буратино, какая длинная борода у Карабаса-Барабаса, какая длинная коса у девочки Маши.

Разложив на стуле платок, набиваем его всякой мелочью, завязываем. Что там внутри, в узелке? У зайчика морковка, у чистоплотной кошечки кусочек мыла, платочек, зубная щетка. Что там внутри, в коробочке? Что внутри в сундучке? На вопрос, почему гуси-лебеди не заметили детей, Ваня отвечает: «Потому что спрятались там внутри, в яблоне».

Не просто рубашка, а рубашка в горошек, в полоску, в клеточку. Приглядитесь к рисункам – других рубашек почти нет. И в своем краном с белым горошком костюмчике мышонок похож на мухомор. Девочка идет по дорожке босиком, у Дюймовочки вместо кровати – ореховая скорлупка, а на ногах у лошади, козы и ослика вместо ботинок копыта.

Мы приучаем ребенка всматриваться, вдумываться и сравнивать. И по прошествии некоторого времени я слышу талантливые высказывания.

Виталик. У церкви наверху вместо крыши корона! (Я уверена, что вам, как и мне не захочется исправлять «корну» на «купол».)

Ваня. У акулы вместо весла плавник.

Вера. Ночь, звезды и луна, похожая на барана.

Гриша. Хобот служит слону носом, рукой и одновременно ложкой.

Я. Зачем Иван положил перо жар-птицы в конюшню?

Ваня. Вместо фонарика.

Я. Вот, познакомься, Ванечка, этот мальчик тоже Ваня!

Ваня. (подходит вплотную, внимательно разглядывает своего тезку). Непохож!

Понравившуюся книгу ребенок просит у вас постоянно. Теперь, когда основное содержание ему известно, можно постепенно вводить пропущенные эпизоды, обращая внимание малыша на все новые и новые подробности. «Какой прекрасный дом! Новая крыша! Новая труба! Вокруг цветы! А каким он был раньше?» – и вы возвращаетесь к началу и сравниваете две картинки.

Сравнивать надо постоянно. Это поможет ребенку установить связь между отдельными эпизодами. Для вашего ребенка грязная девочка, валяющаяся на сломанной кровати в ветхой избушке в начале повествования, и аккуратная маленькая хозяйка, наведшая порядок и живущая в уютном домике в конце сказки, - это две совершенно разные девочки. Вам придется объяснить малышу, что бредущая под дождем несчастная кошка – это та самая кошка, которая жила в довольстве и роскоши и которой сгорело все ее имущество, ибо «Кошкин дом» – сказка длинная и, пока вы доберетесь до конца, ребенок может забыть, с чего же все начиналось.

Прежде чем перейти к непосредственному чтению авторского текста, вам долго придется адаптировать книгу, приспосабливая ее к восприятию малыша. Вы не сможете постоянно прерывать чтение, объясняя ему значение непонятных слов, встречающихся на каждом шагу, - да это и бесполезно. Многочисленные подробности также усложняют текст, мешают охватить целое, в результате чего повествование распадается на ряд не связанных между собою эпизодов. И вам надо приучить ребенка следить за развитием пусть несложного на первых порах сюжета, ощущать и осознавать взаимодействие частей.

Первыми сказками, которые вы захотите прочитать ребенку, будут, конечно, традиционные «Волк и семеро козлят», «Колобок», «Репка», «Журавль и цапля». Ребенок как будто слушает их, но если бы он мог говорить и вы попросили бы его ответить на ваши вопросы, то убедились бы в том, что понял он мало – даже в самой нехитрой сказочке встречаются слова, которые делают непонятным ее содержание. Если нормальный ребенок, несмотря на наличие непонятных ему слов и ситуаций, все-таки прекрасно улавливает общий смысл, то у ребенка с синдромом Дауна дело обстоит по-другому. В голове у него все сведения вперемешку, как в сундучке, в который вещи насовали как попало. И если мы хотим навести в этом хаосе порядок, мы должны стремиться к тому, чтобы его, пусть очень скромные, представления и познания были четки, конкретны и точны.

Присмотритесь к иллюстрациям в книге и подумайте, как можно объединить их общий сюжетной линией так, что бы ребенок мог легко следить за нитью вашего повествования. При этом вам вовсе не обязательно опираться на авторский текст. Вы можете взять его за основу, а можете и не делать этого. Опустите подробности текста, которые усложняют его, отвлекая внимание ребенка.

Возьмем всем известную сказку «Журавель и цапля».

«Семь верст болото месил» журавель, который шел свататься к цапле. Журавля и цаплю можно показать, они есть на картинке, но все остальное остается непонятным. Ведь трехлетний ребенок с синдромом Дауна не знает ни что такое «верст», ни сколько это – «семь», ни как это – «месил», ни что конкретно месил. А что значит «свататься»?

Между тем, в книжке прелестные картинки. Журавль идет в гости по мостику с огромным букетом цветов, в крохотной корзиночке – колечко. Вход в дом цапли по лестнице, у входа фонарь и колокольчик. Цапля наряжается, глядя в зеркало. Бусы, расческа, на стене портрет, на пол упал платочек. Все эти детали можно обыграть. Пойдем-ка и мы в гости к цапле, вверх-вниз, вверх-вниз, правой-левой, правой-левой, темно, зажжем свет и позвоним в колокольчик. Переступая двумя пальцами правой руки, «шагаем» по ступенькам, левой рукой «включаем на лестнице электричество».

В доме журавля стол с угощением, кадушка с водой и, наконец, сам журавль на кровати с тремя подушками под головой. У изголовья свеча, на стуле одежда, длинные ноги не помещаются на кровати и торчат из-под одеяла.

Здесь не требуется никаких особых объяснений, все узнаваемо. И из всего этого, сохранив взаимные визиты журавля и цапли, можно составить собственную сказку, опустив не совсем или вовсе не понятный ребенку конфликт двух упрямцев.

Все в ней будет ясно, живо и увлекательно. Моем руки, в нарисованной кадушке, дуем на свечку, поднимаем с полу платочек, примеряем цапле колечко, удивляемся – до чего же журавля длинные ноги! Слова «бусы», «свет», «букет», «нога», «дом», «темно», «вода» – именно те, что входят в наш первоначальный словарь.

«Жила-была коза с козлятами…» Где жила? Как жила? Иллюстрации Марианны Беляевой дают нам полное представление о жизни дружной семьи. Мама-коза заготавливает на зиму капусту, козлята ей помогают: кто сыплет соль в кадушку, кто морковку тащит, а один, лежа на полу, опершись на колчан и закинув ногу на ногу, ест морковку, вместо того чтобы трудиться. Коза уходит в лес, и вот тут-то подбирается к дому страшный волк.

Так же иллюстрированы художницей «Петушок – Золотой гребешок», «Снегурочка и лиса», «Колобок», «Бобовой зернышко». В нашей библиотеке это самые любимые книжки, дети 3-4 лет без конца требуют их, им никогда не надоедает рассматривать картинки, они находят в них все новые прелестные подробности. Устав от бесконечных повторений, я на все лады варьирую сказки.

Можно просто читать адаптированный вариант этих сказок ребенку, а можно, употребляя слова, которые ребенок заучивает на данном этапе, ввести в сюжет дополнительные подробности и эпизоды.

Рассматриваем картинки. Здесь и нож в лапе у злодея-волка, и пасть его, и острые зубы. У козы рога и копыта, она отправляется в лес, взяв с собой палку, узелок, лукошко. В лесу бабочки летают, грибок растет под елкой. Дом, труба, вода, молоко, подушка, рубашка, шапка – вон сколько нужных нам слов! Волк идет с раздутым животом, мама-коза бредет за ним и плачет – отдай мне, пожалуйста, моих детей! А какой беспорядок в доме! На полу лужа, разбит горшок, молоко вытекло. Волк разорвал подушку, по всей комнате летают перья. Картинку, которую нарисовал кто-то из козлят, он от злости тоже разорвал. Опрокинул бочку с квашеной капустой. Все эти слова ребенок произносит вместе с вами.

Не нужно никаких сусеков и амбаров: шелковая трава, студеная вода, волчье горло, которое требуется перековать у кузнеца, тесто на голове у лисы, выступившее вместо мозга, - все это непонятно. Безусловно, читая народную сказку, мы погружаем ребенка в стихию народной речи с ее ритмом, музыкальностью и образностью. Но все это приходится на время отложить. Не обольщайтесь тем обстоятельством, что ваш ребенок «любит, чтобы ему читали».

Мы должны не просто читать книгу, мы стремимся к тому, чтобы она была понятна. Библиотеку малыша вам придется составлять таким образом, чтобы книги в ней последовательно закрепляли и дополняли пройденный материал соответственно системе ваших занятий. Подбор книг в данном случае – это, по существу, подбор учебников, и вы берете на себя роль их создателя.

Теперь покупать книги вы будете не так, как раньше. Вас привлекут не только нарядные издания: вы полистаете книгу и определите, есть ли в ней подходящие картинки, иллюстрирующие то, над чем вы работаете, сможете ли вы, глядя на них, сочинить собственную сказку, насколько текст книги удобен для адаптирования. Вот очень красивая, толстая книга – но ведь на картинках одни уточки, хоть и в разных вариантах. И слов, которые ваш ребенок сможет сказать, глядя на эту страничку, всего два – вода и камыш. А вот другой вариант: в книжке только то, что уже давно пройдено. Здесь все те же луна, вода, дом, дым, труба, собака… ничего нового.

Ваша работа над книгой позволяет ребенку приобретать и закреплять все новые и новые знания. Разработка отдельных эпизодов сказки под разным углом зрения, во все новых и новых аспектах и вариантах дает ему возможность значительно расширить свои представления. Ребенок не только учится говорить – развивается его фантазия. Но при этом нельзя упускать из виду отдаленную цель. В конечном счете мы стремимся к тому, чтобы ребенок мог следить за ходом повествования без дополнительных разъяснений. Чтобы в перспективе смысл каждого слова, предложения, сказки в целом доходил до него сразу, несмотря на все сложности литературного – не бытового! – языка. Но это произойдет еще очень не скоро.

Глава V

РАСШИРЕНИЕ СЛОВАРЯ

Поиск по сайту: