Логика литературной аргументации

Задумаемся о том, что же представляет собой сама логика литературной аргументации.

Прежде всего аргументация может сводиться к раскрытию свойств (признаков) понятия, названного в исходном тезисе (или в тезисе, его конкретизирующем), или к перечислению форм их проявления.

Например, стихотворения Н. А. Некрасова «Зелёный шум» и «Надрывается сердце от муки. », созданные поэтом в 1862—1863 годах, могут быть использованы для аргумен­тации следующей мысли: «Очень часто поэты показывают весну как символ пробуждения жизни, которая предстаёт перед нами в своих лучших проявлениях». На основе двух произведений поэта формулируем микротезисы, фиксирую­щие те особенности этого времени года, которые уточняют базовую мысль: 1) весной кажется, что жизненное простран­ство предельно расширилось и у него нет границ; 2) зелёный

и белый цвета являются знаками пробуждения жизни и её незамутнённости, чистоты; 3) «чудно-смешанный» шум при­роды, в который органично вплетаются человеческие голо­са, символизирует буйство жизни, её раскрепостившуюся, освободившуюся от сковывающих начал энергию; 4) мир предстаёт не хаотичным, а гармоничным, воистину музы­кальным; 5) весна спасает человека от того зла, которое на­копилось в его душе или окружало его в самой социальной действительности.

Поясняя последний тезис, можно обратить внимание и на роль антитезы в этих произведениях Н. А. Некрасова: если в первом стихотворении весна противопоставляется зиме, пробуждающей зло в человеке, который существует в зам­кнутом пространстве, то во втором стихотворении — самой социальной действительности с её музыкой злобы (имеются в виду «царящие звуки барабанов, цепей, топора»), способ­ной отравить душу.

Но литературная аргументация может называть причины того или иного явления. Покажем это на примере тех же не­красовских стихотворений. Тезис «Весенняя природа оказы­вает благотворное воздействие на внутренний мир человека, что обусловлено несколькими причинами» конкретизирует­ся следующим образом: 1) подлинная поэтичность весенне­го мира (безграничность природных пространств, мягкость красок, музыкальность, вырастающая из сочетания, каза­лось бы, несочетаемых звуков, — всё то, что нельзя не на­звать гармонией жизни) не может оставить равнодушным человека, способного воспринимать прекрасное; 2) жизнен­ная активность, энергичность, напор обусловливают перелом в его душе и сознании, наполняя жизнь подлинным смыс­лом, приближая к добру.

В центре внимания может оказаться сама последователь­ность явлений или жизненных ситуаций, основанная на причинно-следственных отношениях, а это потребует сле­дующей переформулировки тезиса: «Весенняя природа пре­ображает человека — и душу его, и сознание». Тогда на этапе литературной аргументации контрастные его психо­логические состояния и раскрываются (логика, отражённая в вопросе «Что было и что стало?»): 1) чувство ревности, охватившее человека зимой, желание отомстить изменнице, сменяется христианским прощением, у истоков которого ощущение гармонии жизни («Зелёный шум»); 2) усталость от дисгармоничных звуков социально-исторической действи­тельности, символизирующих насилие над человеком, само зло, ощущение подавленности этими звуками сменяется на­деждой на покой, на приобщение к красоте («Заглуши эту музыку злобы! / Чтоб душа ощутила покой / И прозревшее око могло бы / Насладиться твоей красотой» — строки, ко­торыми завершается стихотворение «Надрывается сердце от муки...»).

Содержание литературной аргументации может опреде­лить столкновение различных начал бытия, точек зрения, жизненных и эстетических позиций. Причём этого столкно­вения в самом произведении может и не быть: автор, пред­положим, лишь фиксирует их несоответствие друг другу, но в тексте сочинения это несоответствие как бы обостряется, укрупняется, так как становится предметом глубоких раз­мышлений.

В этом случае возможен, а подчас и необходим выход за рамки одного литературного произведения. Этого, например, требует тезис «Весенняя природа может вызывать как радост­ные, так и грустные чувства», если опорными для вас будут охарактеризованные выше стихотворения Н. А. Некрасова, в которых весна подаётся в светлых тонах. Но в начале седь­мой главы пушкинского романа в стихах «Евгений Онегин» (во второй и третьей строфах) мы читаем следующие строки: Как грустно мне твоё явленье,

Весна, весна! пора любви!

Какое томное волненье В моей душе, в моей крови!

С каким тяжёлым умиленьем Я наслаждаюсь дуновеньем В лицо мне веющей весны На лоне сельской тишины!

Или мне чуждо наслажденье,

И всё, что радует, живит,

Всё, что ликует и блестит,

Наводит скуку и томленье На душу мёртвую давно,

И всё ей кажется темно?

Или, не радуясь возврату Погибших осенью листов,

Мы помним горькую утрату,

Внимая новый шум лесов;

Или с природой оживлённой Сближаем думою смущённой Мы увяданье наших лет,

Которым возрожденья нет?

Быть может, в мысли нам приходит Средь поэтического сна

Иная, старая весна И в трепет сердце нам приводит Мечтой о дальной стороне,

О чудной ночи, о луне...

Пушкин, в отличие от Некрасова, воспринимает весну как символ неумолимого движения времени, движения, оказы­вающего далеко не позитивное воздействие на человеческую душу, так как она напоминает об исчезновении, уходе того, что было в человеческой судьбе и чем нельзя не дорожить. Увы, ностальгические чувства не вызывают прилива жиз­ненных сил, а, скорее, обрекают личность на апатию. Нель­зя не отметить, что мотив неумолимого движения времени занимает одно из центральных мест в тексте пушкинского романа.

Чем полезна только что раскрытая логика литературной аргументации? Конечно же, тем, что она представляет жизнь в её сложности, противоречивости, многоаспектности.

Немного изменим знакомый нам тезис: «Преображение весенней природой и души, и сознания человека спаситель­но для последнего». Для того чтобы его аргументировать, мы и пойдём по пути мысленного эксперимента, опираясь на стихотворения Н. А. Некрасова. А для этого нам необхо­димо представить дальнейшие судьбы героев в том случае, если весна никак не наступит. Герой первого стихотворения полностью отдастся чувству мести и совершит преступление, то есть зло полностью восторжествует в его душе. Герой же второго стихотворения будет просто обречён на пессимисти­ческое восприятие и осознание действительности, и самое страшное — музыка злобы, звучащая в социуме, породит чувство злобы в его душе, а из этого порочного круга вряд ли он сможет выйти в реальность, где есть место для под­линной музыки — мелодичной, естественной, родной.

В сочинении это высказывание, в полной мере соответ­ствующее логике мысленного эксперимента, необходимо расширить художественными деталями и ему резко противо­поставить другие высказывания, в которых будет показано благотворное воздействие пробудившейся весенней природы на внутренний мир некрасовских героев. Иначе говоря, мы резко столкнём предположение и художественную реаль­ность (то, что присутствует в произведении).

1. Прочитайте тезисы и фрагменты из стихотворений Ф. И. Тютчева. В каждом случае определите возможный приём литературной аргументации. Если возможны вари­анты, то укажите на них. В сжатой форме обоснуйте свой выбор.

2. К группе фрагментов из произведений А. А. Фета под­берите тезис. Укажите возможный приём литературной ар­гументации. Приведите необходимые пояснения.

На стоге сена ночью южной Лицом ко тверди я лежал,

И хор светил, живой и дружный,

Кругом раскинувшись, дрожал.

Какая ночь! Все звёзды до единой Тепло и кротко в душу смотрят вновь,

И в воздухе за песнью соловьиной Разносится тревога и любовь.

3. Прочитайте стихотворение А. А. Фета «Ласточки» (1884). Подберите к нему тезис. На этапе аргументации используйте приём мысленного эксперимента.

4. Подберите стихотворения А. А. Фета к следующему те­зису: «Есть такие мгновения, когда звёзды спускаются на землю, когда зацветают цветы, которым дано цвести раз в столетие. Напор чудесного разрушает законы обыденного» (Л. М. Лотман). Какие приёмы литературной аргументации вы предлагаете использовать и каким образом?

Поиск по сайту: