Глава 2. В которой в комнаты светит луна

Гермиона не отрывала взгляда от незваного гостя, следила за каждым его движением. Она не могла понять, зачем Малфою нужно было её видеть. А он вёл себя вполне непринуждённо, лёгким движением скинул мантию и повесил её на вешалку, огляделся вокруг и повернулся к Гермионе, продолжая улыбаться.

- Мисс Грейнджер, я счастлив, что вы согласись со мной поговорить. Поверьте, я не отниму у вас много времени.

Гермиона искоса поглядела на Люциуса, затем указала рукой в направлении гостиной.

- Прошу вас, - сказала она.

Малфой и девушка прошли в гостиную. Это была небольшая, уютная комната, обставленная современной мебелью. В углу на коврике дремал Косолапсус, когда его хозяйка вошла в комнату, он приоткрыл один глаз, но вскоре снова удалился в страну кошачьих сновидений. Гермиона присела на диван и жестом пригласила Малфоя сесть в кресло напротив. Наступило молчание. Наконец Гермиона кашлянула и произнесла: «Чая, кофе я вам предлагать не буду. Так что, если вы не против, переходите сразу к делу.» Люциус рассмеялся про себя: «Да я под страхом Азкабана не буду пить твою магловскую химию, вряд ли ты когда нибудь пила настоящий кофе!» Вслух же он вежливо произнёс: «Конечно, мисс Грейнджер. Я, собственно говоря, прибыл для того, чтобы сделать вам одно заманчивое предложение.

- Предложение? Заманчивое? Вы не ошиблись адресом? – недоверчиво переспросила Гермиона.

- Нет - нет, вы именно та, кто мне нужен. Более того, я сделаю вам такое предложение, от которого вы не сможете отказаться, - Люциус тянул время, ему хотелось заинтриговать девчонку, расположить её к себе. Но Гермионе вовсе не нравился подобный метод ведения беседы. Она резко перебила Малфоя.

- Мистер Малфой, я не думаю, что вам есть, что мне предложить. Для меня вы навсегда останетесь врагом, бывшим и настоящим Пожирателем Смерти. Поэтому быстрее говорите, что хотели и уходите.

Люциус наклонил голову и внимательно посмотрел на Гермиону. От неё веяло неким подобием праведного гнева и оскорблённой невинности.

Сам лорд Малфой, бывшая правая рука Тёмного Лорда смеет являться к ней с какими – то предложениями, да как он смеет? Ну что же, он примет её правила игры. Но скоро этой глупой гриффиндорке придётся играть по его правилам.

- Мисс Грейнджер, я пришёл к вам, чтобы предложить стать членом моей семьи. – голос Люциуса был твёрдым и отчеканивал каждое слово.

Гермионе показалось, что она ослышалась. Членом его семьи? Он предлагает ей стать Малфой? Девушка смотрела на гостя широко открытыми глазами и решительно не знала, что сказать. Когда пауза стала уже слишком длинной, она произнесла первое, что пришло в голову.

- Вы хотите удочерить меня, мистер Малфой? – и тут же устыдилась собственной глупости. Но Люциуса позабавила такая непосредственная реакция. Он улыбнулся и покачал головой.

- Нет, мисс Грейнджер. Я предлагаю вам нечто другое – войти в семью Малфоев в качестве жены.

- Жены кого? – хрипло спросила Гермиона. Она совершенно ничего не понимала.

- Жены моего сына Драко. Я делаю вам официальное предложение.

Гермионе показалось, что она спит и видит кошмарный сон. Хотя нет, даже в страшном сне ей не могло присниться такое. Она ошарашено глядела на Малфоя, а тот откровенно забавлялся её испугом и растерянностью. Девушка ничего не отвечала, а он тянул паузу. Надо было дать ей понять, что он не шутит. Наконец Гермиона очнулась от потрясения.

- Что вы говорите? Зачем вам это надо?

- Нет смысла обманывать вас по этому поводу. С помощью этой женитьбы я хочу поправить семейное положение, - Люциус понимал, что Гермиона сама догадается об этом, если он не скажет ей. Он не видел большого риска в том, что девчонка будет знать, для какой цели её покупают. Лицо Гермионы прояснилось. Ситуация становилась яснее. Она заговорила: «Так…Теперь мне всё понятно. Что ещё может быть лучше для поправки вашего пошатнувшегося имиджа, как не женитьба единственного сына и наследника на грязнокровке? Неплохой план, мистер Малфой, но с чего вы взяли, что я соглашусь? Да я скорее умру, чем стану миссис Малфой! Я вас ненавижу, всю вашу семью!» Последние слова Гермиона почти кричала. Она хотела вышвырнуть гостя за дверь, бросить ему вслед его букет и бросить вдогонку какое – нибудь противное проклятие, вроде «Ешь Слизней!» или чего – нибудь похожего. Но она не могла и пальцем пошевелить. Люциус как будто гипнотизировал её. Он не отрывал своих серых глаз от её лица. Гермиона понимала, что не она контролирует ситуацию.

Малфой медленно встал, подошёл к окну, взглянул на улицу, освещённую фонарями. Он молчал, понимая, что надо испугать девочку, надо довести её до паники, чтобы она не знала, чего ждать. И тогда он нанесёт последний удар. Гермиона наблюдала за гостем, а внутри неё нарастал неконтролируемый ужас. Ей внезапно стало очень страшно и показалось, что она снова в Малфой – Мэноре, окружённая Пожирателями. Малфой вёл себя в её квартире как хозяин, а она чувствовала себя актрисой, не знающей ни пьесы, ни роли, но вышедшей на сцену. Люциус повернулся обратно к Гермионе. Посмотрев на неё сверху вниз, он спокойно произнёс: «Я выбрал именно вас, мисс Грейнджер,потому что вы выйдете замуж за моего сына без всяких принуждений. Просто, когда он вас об этом попросит, вы не сможете отказать.» Гермиона собралась было возразить, что только Империо вместе с Круцио заставят её выйти за Хорька, как вдруг страшная догадка пронзила её.

- Нет… - прошептала она. – Вы не посмеете просить такого…Этого не может быть!

- Вы всё поняли? Битва за Хогвартс, вы бежите вперёд, вы полны решимости драться за своего Поттера и не замечаете такой обыкновенной вещи, как падающая колонна. Не правда ли, это было бы глупо – выжить после встречи с моей свояченицей Беллатрикс и погибнуть под колонной? Очевидно мой сын так и подумал, поэтому и сбил вас, тем самым спасая вам жизнь. Припоминаете, мисс Грейнджер? – напомнил Малфой Гермионе историю недавнего прошлого. Об этом ему вскользь рассказывал Драко, когда он расспрашивал его о событиях в Хогвартсе. Сын не придавал этому эпизоду никакого значения, но Люциус тогда чётко запомнил небольшой шрам в виде круга на ладони Драко.

- Припоминаю… - только и могла прошептать Гермиона. Она уже и думать забыла об этом, но расплата за спасение от смерти всё таки пришла.

- Дайти мне вашу руку, мисс, - Люциус протянул ей свою ладонь. Гермиона медленно повернула правую ладонь и нерешительно протянула её Малфою. Он взял её холодную маленькую руку своими тёплыми, цепкими пальцами. Гермиона вздрогнула. Ей было неприятно, что взрослый мужчина, годящийся ей в отцы ( или в свёкры…) держит её за руку и при этом так смотрит. Люциус медленно провёл указательным пальцем по круговому шраму на ладони Гермионы.

- Видите? Шрам. У моего сына такой же. Знаете, что они означают, мисс Грейнджер? – протянул он.

- Это Шрамы Взаимопомощи. Когда один волшебник спасает жизнь другому, то у них на руках появляются шрамы, которые символизируют их связь. Когда тот, кто спас попросит о чём – нибудь, то спасённый не сможет отказаться, - как на уроке чётко ответила Гермиона. Она же знала об этом, как она могла так легкомысленно к этому отнестись? – Надо было сразу найти Драко и уломать его, чтобы он меня о чём – нибудь попросил…Всё лучше, чем то, о чём он будет просить сейчас… - пронеслось у неё в голове.

- Пять баллов Гриффиндору! Теперь вы понимаете, почему я выбрал именно вас? - Гермиона кивнула. – И вы понимаете, что этот союз не может быть разрушен или чем – то заменён? – она снова кивнула. – Вот и славно, - закончил Люциус. Постояв ещё немного, он заметил, что всё ещё держит руку Гермионы. Удивившись этому, он разжал пальцы. Рука девушки безжизненно упала ей на колени. Гермиона ощущала пустоту внутри. Она знала, что такая древняя магия, как всевозможные Обеты и Союзы, тем более, заключающиеся автоматически, не могут быть расторгнуты. А значит, ей придётся стать миссис Малфой. К горлу подступали слёзы, но Гермиона сдерживалась изо всех сил. Ещё только не хватало разреветься при этом напыщенном петухе, который разом за неё решил её жизнь. Она не отрывала взгляда от собственных кол еней. Люциус в это время оценивал ситуацию. Его порадовало то, что девчонка не стала устраивать истерик, кричать, вопить. Она поняла и приняла ситуацию, поняв, что не в силах ничего изменить. Но сейчас ему бы хотелось услышать от неё хоть слово, хоть ругательство. Она сидела как статуя и Малфой невольно залюбовался. Он был удивлён, когда увидел Гермиону на лестничной площадке. Несмотря на тяжёлый день, девушка выглядела прекрасно. Она покрасила волосы в более тёмный, выразительный цвет, волосы были слегка завиты, не сравнишь с тем ужасом, который был у неё на голове, когда они виделись в прошлый раз. Одета она тоже была вполне прилично, фигура была подчёркнута..Люциус выругался про себя, отгоняя глупые мысли. Ему было плевать, как выглядела гриффиндорка. Он кашлянул, напоминая о своём присутствии. Гермиона подняла глаза и умоляюще произнесла: «Вы можете уйти? Пожалуйста…» Люциус оценил ситуацию и решил, что поскольку первый этап сражения выйгран, то можно пока покинуть поле боя.

- Хорошо, мисс Гренйджер, я уйду. Но я вернусь…И не один, - промолвил он.

Гермиона кивнула и встала, чтобы проводить его. Когда она уже собиралась закрывать дверь, Малфой, стоя на лестнице, обернулся и мягко произнёс: «Мисс Грейнджер…Поверьте, мне вовсе не хотелось вас расстраивать. Постарайтесь увидеть плюсы в вашем будущем положении…» Гермиона гневно посмотрела на него и с шумом захлопнула дверь. Люциус ещё секунду смотрел туда, где секунду назад стояла гриффиндорка и поспешил вниз. Он известил о свадьбе невесту, теперь была очередь жениха. В свою очередь Гермиона с трудом доползла до кровати, куда упала и дала волю слезам. Ей казалось, что жизнь была кончена.

***

Люциус прибыл домой незадолго до полуночи. В доме никто ещё не спал, поэтому, когда глава семьи объявил семейный совет, и сын, и жена явились через пару минут. Малфой – старший вкратце изложил им все проблемы, с которыми им пришлось столкнуться за последние несколько месяцев, рассказал, как продвигаются дела в Визенгамоте и обнадёжил благоприятным исходом дела. Драко и Нарцисса облегчённо вздохнули. Но это было не всё, что собирался им поведать Люциус. Когда члены семьи были обрадованы приятными новостями и расслабились, Люциус рассказал главную свою мысль.

- Но самое главное, дорогие мои, это вернуть нам прежние почёт и уважение. Даже будучи оправданными судом, мы будем изгоями в обществе, пока не совершим кое – чего очень важного. Нам надо показать обществу, что мы вовсе не Пожиратели, не гордецы – аристократы. Нам надо показать нашу лояльность к победившей стороне…И я знаю, как это сделать, - Малфой сделал эффектную паузу, - Драко! Ты женишься на магглорождённой волшебнице!

Драко застыл с раскрытым ртом. Он не мог и предположить, что его отец додумается до такого. Что касается Нарциссы, то она на секунду вскинула на мужа горящие глаза, но затем опустила их и снова стала похожа на красивую, молчаливую статую. Люциус ждал. Он не должен был ничего объяснять, члены его семьи были умны, они должны были сами сложить два и два и получить простой и понятный результат. Первому это удалось сделать Драко.

- Папа…ты гений…Это же просто оптимальное решение! – восхищённо произнёс он. Отец кивнул ему. Он знал, что сын не подведёт. Нарцисса молчала.

- А…на ком же мне придётся жениться? – спросил Драко. – Разрешишь мне выбрать самому?

Драко… - неодобрительно покачал головой старший Малфой. – Выбирать не из кого, есть только одна гр…магглорождённая, которая согласится выйти за тебя. Ну? Вспомни.

Драко не понимал. Тогда отец решил помочь ему. Он взял сына за руку, повернул его ладонь к свету и взглядом указал на шрам.

- Теперь понимаешь?

- Что? – внезапно Драко всё понял. – Грейнджер?

- Именно.

- Но папа…Я не могу на ней жениться, кто угодно, только не она! – простонал Драко.

- Почему это? – удивлённо спросил Люциус. Он не ожидал, что возникнут такие проблемы. Малфой ожидал от сына безоговорочного понимания и послушания.

- Она подруга Поттера.. – выдавил из себя Драко. При имени «Поттер» Нарцисса довольно резко повернула голову на сына и в её зелёных глазах что – то сверкнуло. Но Люциус этого не заметил. Он был раздражён таким поведением своего сына.

- И что? – бросил он. – При чём тут Поттер? Ты делаешь ей предложение, она соглашается, на свадьбу приходят все важные люди, вы символизируете единение волшебников, все счастливы, наша семья в почёте…Я не вижу, где тут Поттер!

- Ладно, пап, не обращай внимания, - пробормотал Драко, поняв, что сболтнул лишнего. – А если она расскажет своим дружкам, что выходит за меня только из – за долга? Уж они то развернут кампанию…

- Я думал об этом, - произнёс Люциус, усаживаясь в кресло перед камином. – Перед тем как навестить Грейнджер, я тщательно проштудировал литературу, посвящённую такого рода вещам. Так вот, мой милый Драко, я вычитал очень интересную вещь – должник не может рассказать об этом другим, слова просто не произнесутся. Об этом можно говорить только тем, кто сам догадался. Как я, например. Девчонка не рассказывала об этом своим, тут я уверен. Так что на этот счёт можешь быть спокоен.

Драко колебался. Меньше всего на свете ему хотелось жениться на заучке Грейнджер. Но отец говорил очень убедительно и Драко очень хотелось снова стать уважаемым членом общества. – В конце концов, это просто женитьба, - рассуждал он. – Никто меня не заставляет с ней жить и так далее. А Грейнджер мне действительно должна. Пусть отдаёт долг. Я согласен,.папа, - последнюю фразу он произнёс вслух. Люциус довольно улыбнулся. Второй этап тоже был им выйгран.

- А теперь я пойду..У меня дела, - Драко поцеловал мать в щёку, кивнул отцу и быстро вышел из кабинета. Люциус ещё пару секунд смотрел на огонь, а затем повернулся к жене.

- Почему ты молчишь? Тебе не нравится моя идея? –осведомился он. Нарцисса встала с кресла, подошла к огню и протянула к нему свои замёрзшие руки. Она вздохнула и тихо сказала: «Идея не лишена здравого смысла, Люциус…Но мне жаль эту девочку. И жаль нашего сына.»

- Тебе жаль? – удивился Малфой. – Грязнокровку? Это её долг перед Драко, глупо бы было этим не воспользоваться! И почему ты жалеешь Драко? Он только выйграет от этого брака. Я тебя не понимаю, Цисси!

Нарцисса повернулась к мужу. У неё было абсолютно спокойное, почти каменное лицо. Только горящие глаза выдавали все те страсти, которые бушевали в ней.

- Я знаю, что такое брак по расчёту. Знаю, каково это – жить с человеком, который не любит тебя. Я, как и ты знаю, что в магическом мире не бывает фиктивных браков. Эта девочка будет жить здесь, с нашим сыном и им придётся быть настоящими мужем и женой, ведь так? – Нарцисса горько улыбнулась. – Люциус, ты глава семьи, ты можешь делать, что хочешь, но знай – ты делаешь несчастными очень много людей, - она убрала от огня руки и направилась к выходу. Малфой смотрел ей вслед пронзительным взором.

- Ты так несчастна со мной? – с надрывом крикнул он ей. Нарцисса остановилась, немного помедлила и обернулась.

- Нет, милый. Несчастна я была раньше. Когда пыталась полюбить тебя. Теперь мне уже всё равно.

Люциус вздохнул. Он никогда не любил эту женщину, жениться на которой его обязали родители, но он уважал её как мать своего сына и с годами он привязался к ней, как к неотъемлемой части своей жизни. Да и Нарцисса никогда не выказывала недовольства. Он слегка мотнул головой, отгоняя от себя угрызения совести. Его жене было не на что жаловаться. Он взял со стула мантию и отправился к выходу. Нарцисса взяла его за руку и на секунду задержала.

- Когда ты будешь?

- Поздно.

- Куда ты пойдёшь?

- В Косой Переулок. Надо…кое с кем встретиться, - Люциус поцеловал руку жены и поспешил к выходу из особняка. Нарцисса проводила его взглядом и стала медленно подниматься наверх. Её муж снова не будет ночевать дома. – Отправился в какой – нибудь престижный бордель, - думала Нарцисса. – Впрочем, какая мне разница, мы уже лет десять спим в разных спальнях. И Драко уже не маленький, ему больше не надо объяснять, почему папа не ночует дома. Нарцисса Малфой пыталась держать лицо, не дат ь рыданиям вырваться из груди, но на этот раз у неё это не получилось. Добравшись до своей роскошной спальни она упала на кровать и разрыдалась. Несмотря на все её слова, ей всё таки было не всё равно.

***

Драко запер дверь своей комнаты, сбросил университетскую форму и переоделся в полупрозрачную белую рубашку и лёгкие, почти домашние брюки. Затем он причесался, слегка сбрызнул волосы туалетной водой и критически оценил своё отражение в зеркале.

Результат его удовлетворил и он подошёл к камину. Бросил в него немного зелёного порошка и крикнув «Площадь Гриммо, 12» исчез в зелёном пламени.

Гарри сидел перед камином своего дома уже около часа. Он успел прочитать школьные конспекты, поругаться с Кричером, ещё раз прочитать выпуск «Пророка». Гарри нравилось его новое преимущество – возможность аппарировать домой из Хогвартса. За это право ему пришлось обещать МакГонагалл быть самым успевающим учеником и держать обещание. Было трудно, но благодаря этому он мог хоть пару раз в неделю видеться с Ним…На этот раз Он задерживался. Гарри задремал, и уже после полуночи его разбудил шум, доносившийся из камина. Оттуда вылез белокурый молодой человек, он отряхнулся от золы и подошёл к Гарри. Тот радостно вскочил с кресла и с восклицанием «Драко! Наконец – то!» крепко прижался губами ко рту блондина. Один страстный поцелуй сменял другой, одежда полетела на пол. Кое как любовники добрались до спальни Гарри, где продолжили обмениваться ласками. Эти тайные встречи изматывали их, они любили друг друга за все ночи, проведённые раздельно. Их связь длилась уже около двух с половиной месяцев. Вначале между ними была только ненависть, затем со стороны Гарри она переросла в искреннее желание помочь и ободрить, а со стороны Драко – в симпатию, которую он долго пытался задушить. Они проводили вместе много времени летом 1998. Допросы, суды – везде они были рядом. Гарри не оставлял Малфоя одного, он защищал его ото всех нападок. Вначале Драко противился такому покровительству, орал на Поттера, они даже один раз подрались – а потом сидели в маггловском баре, пили что – то необычайно крепкое и клялись быть вместе несмотря ни на что. А потом они оказались в пустом доме Гарри, целуясь и стягивая друг с друга одежду. Для Гарри тот раз был первым во всех отношениях. Что до младшего Малфоя, тот имел опыт подобных отношений, что греха таить, среди чистокровных семей это часто встречалось. Но Гарри был не похож на его прежних любовников. Он был одновременно и сильным, и слабым, стремился к теплу и ласке, и Драко щедро дарил её своему зеленоглазому мальчику. Временами он страшно ревновал Гарри к Джинни, его утешало только то, что между ними не было ничего, кроме поцелуев. А Гарри только смеялся над этим, он утверждал, что ничьи поцелуи, кроме тех, что дарит ему Драко, его не заводят. Вот и теперь, лёжа в обнимку после бурных занятий любовью, они самозабвенно целовались. Волосы Драко растрепались и Гарри приглаживал их ладонью. Когда они наконец оторвались друг от друга, блондин положил голову на живот гриффиндорца и тихо сказал: « Знаешь, Поттер, мне кажется, что я люблю тебя.»

- Кажется? – усмехнулся Гарри.

- Ладно, брось. Ты знаешь, что я хотел сказать. – И Гарри действительно знал. Он понимал Малфоя с полуслова.

И сейчас он заметил, что Драко хочет ему что – то сказать, но не решается. Гарри решил не торопить его и просто проводил пальцами по спине Малфоя, изредка задевая бъющуюся на шее артерию. Драко пребывал в раздумьях. Он хотел рассказать Гарри о его предстоящей женитьбе на Грейнджер, но что – то удерживало его. Слизеринская натура говорила ему, что ещё не время разглашать семейные секреты.

- Не буду говорить, - решил Драко. – Поттер наверняка взбесится, скажет, что недопустит этого и мы опять поссоримся. А когда мы ссоримся, он всегда липнет к этой мелкой Уизли. Нет уж, Гарри, сегодня ночью ты только мой.

Драко просунул руку под одеяло и начал поглаживать член Гарри. Простые движения рукой всегда были действенным способом возбудить партнёра. Так произошло и сейчас. Гриффиндорец стал шумно дышать, а его эрекция подсказывала Малфою, что он на верном пути.

- Нравится? – прошептал блондин, а затем сам утвердительно ответил – Нравится.

- Иди сюда, - простонал Гарри и притянул Драко к себе. Он проник языком в его рот, ища его острый и тонкий, как жало слизеринской змеи язык. В это время его рука опустилась на член Малфоя и стала совершать те же движения, что только что делал Драко со своим зеленоглазым любовником. Гарри оторвался ото рта слизеринца и переключился на шею, затем стал спускаться ниже и ниже, покусывая бархатную кожу и уделяя особое внимание нижней части живота. Драко положил руку на голову Гарри и подёргивая его за волосы, направлял вниз. Гарри начал делать ему минет. В доме никого не было, кроме двух любовников и Кричера, который спал где – то в другом конце дома. Для этих двоих не существовало никого и ничего в этом мире, кроме них самих. Луна заливала их спальню, и стыдливо освещала своим мягким, приглушённым светом их любовь. Та же луна светила в комнату Гермионы Грейнджер. Девушка лежала на кровати, но не спала. Слёзы высохли, но комок внутри не уменьшался. Такой же комок в груди стоял и у Нарциссы. Огромный особняк пугал её какими – то странными звуками, криками птиц, доносившимися из сада. В такие бессонные, одинокие ночи она часто вспоминала свой бывший дом на площади Гриммо, как там было весело и безопасно. Не спал и Люциус Малфой. Он лежал в огромной постели известного в узких кругах публичного дома и смотрел через открытое окно на луну. Только что от него вышла совсем молоденькая шлюха. На эту ночь он выбрал кареглазую шатенку с волнистыми волосами. Малфой предпочитал не думать, почему он сделал именно такой выбор. Это была ночь – а ночью он мог быть таким, как хотела его самая глубинная, потаённая часть. Люциус скрывал это даже от близких друзей, но его очень увлекала маггловская теория психоанализа. Этой ночью он позволил своему ID выйти наружу. Но наступит день – и кареглазая шатенка снова будет заперта под SUPER EGO. Наведя в мыслях порядок, Люциус уснул.

Поиск по сайту: