ТЕМПЕРАМЕНТ — ЭТО НЕ СУДЬБА

Итак, мы уже достаточно поговорили о перестройке заучен­

ных эмоциональных шаблонов. А как обстоят дела с теми реак­

циями, в основе которых лежат наши генетические качества, и

что нам известно об изменении привычных реакций человека,

который от природы, скажем так, крайне непостоянен или бо­

лезненно застенчив? Весь этот диапазон эмоций охватывается

понятием темперамент* в смысле некоего фонового шума

чувств, определяющего наш нрав. Темперамент можно опре­

делить с точки зрения настроений, которые наиболее типично

отображают нашу эмоциональную жизнь. В какой-то степени

у каждого из нас имеется свой диапазон предпочтительных эмо­

ций. Темперамент есть нечто данное от природы, выпавшее нам

в генетической лотерее и обладающее непреодолимой силой,

влияющей на то, как разворачивается наша жизнь. Эту особен­

ность наблюдал каждый родитель: с рождения ребенок или спо­

койный и тихий, или вспыльчивый и упрямый. Весь вопрос в

том, может ли такой биологически заданный эмоциональный

настрой измениться под влиянием переживаний. Предопреде­

ляет ли наша биология нашу эмоциональную судьбу, или даже

от природы застенчивый ребенок может вырасти в более уве­

ренного в себе взрослого человека?

* По Павлову И.П., сила нервной системы (темперамент) — прирож­

денное свойство, характер (форма поведения) — во многом состоит из

приобретенных привычек.

Эмоциональный интеллект

Однозначный ответ на этот вопрос дает работа Джерома

Кейгана, выдающегося специалиста по возрастной психологии

Гарвардского университета. Кейган утверждает, что существу­

ет как минимум четыре типа личностей с индивидуальными

особенностями, коренящимися в темпераменте: застенчивые,

самоуверенные, жизнерадостные и меланхоличные, причем

каждый из них своей индивидуальностью обязан разным моде­

лям деятельности головного мозга. К этому я бы добавил, что

существует бесконечное разнообразие оттенков темперамента

и в основе каждого такого оттенка лежат природные различия

в эмоциональной схеме. Если взять какую-то конкретную эмо­

цию, то различия между людьми могут определяться сразу по

нескольким пунктам, а именно: насколько легко эта эмоция

«запускается», как долго она длится и какой интенсивности

достигает. Работа Кейгана сосредоточена на изучении одной из

этих моделей, то есть на диапазоне оттенков темперамента от

самоуверенности до застенчивости.

Несколько десятилетий подряд матери приносили новорож­

денных детей и тех, что только начали ходить, в кейгановскую

лабораторию по изучению детского развития, расположенную

на четырнадцатом этаже корпуса Уильяма Джеймса Гарвард­

ского университета, чтобы принять участие в его исследованиях

развития ребенка. Именно здесь Кейган и его коллеги замети­

ли ранние проявления застенчивости у отдельных малышей из

группы детей в возрасте одного года девяти месяцев, которых

привели для участия в экспериментальных наблюдениях. В сво­

бодной игре с другими детьми одни были оживленными и не­

посредственными и играли со своими сверстниками, не испы­

тывая ни малейшего стеснения. Другие, напротив, выглядели

робкими и нерешительными, от смущения держались в сторо­

не, не отходили от своих матерей, сдержанно наблюдая, как

играют другие. Примерно четыре года спустя, когда эти дети

уже ходили в детский сад, группа Кейгана снова наблюдала за

их поведением. За прошедшие годы ни один из общительных

детей не стал застенчивым, а две трети робких так и остались

сдержанными.

Кейган считает, что из чересчур чувствительных и робких

детей вырастают стеснительные и боязливые взрослые; пример-

Дэниел Гоулман

но 15—20 процентов детей рождаются с «заторможенными по­

веденческими проявлениями», как он это называет. В младен­

честве такие дети пугаются всего незнакомого. Это заставляет

их проявлять разборчивость в отношении новых продуктов,

неохотно приближаться к незнакомым животным или местам

и стесняться посторонних. Зачастую это делает их чувствитель­

ными в других отношениях, например, склонными испытывать

чувство вины и заниматься самобичеванием. Эти дети начина­

ют испытывать буквально парализующую их тревогу в соци­

альных ситуациях: в классе и на игровой площадке, знакомясь

с новыми людьми и всякий раз, когда они оказываются в цент­

ре внимания общества. Став взрослыми, они стараются дер­

жаться в тени и патологически боятся произносить речи или

выступать публично.

Том, один из мальчиков, участвовавших в исследовании

Кейгана, — типичный застенчивый ребенок. При каждом экс­

периментальном наблюдении на протяжении всего детства —

в два, пять и семь лет — Том неизменно попадал в число самых

робких детей. Во время опроса в тринадцатилетнем возрасте

Том был напряженным и словно оцепеневшим, закусывал губу

и стискивал руки, на лице у него застыло бесстрастное выра­

жение, нарушаемое скупой улыбкой, только когда он говорил

освоей подружке; его ответы были краткими, а манера держать­

ся скованной. В среднем детском возрасте, примерно лет до

одиннадцати, Том помнил, что был болезненно застенчивым и

покрывался потом всякий раз, когда ему приходилось подхо­

дить к товарищам по играм. Его также мучили сильные страхи,

например, что в его доме случится пожар, он боялся нырять в

плавательный бассейн и оставаться один в темноте. В часто

снившихся ему страшных снах на него нападали чудовища.

Несмотря на то что в последние два года или около того он был

уже менее стеснительным и робким, он все же ощущал некото­

рое беспокойство рядом с другими детьми, но теперь его вол­

новала успеваемость в школе, хотя он и входил в 5 процентов

лучших учеников класса. Том был сыном ученого и счел карье­

ру в этой сфере деятельности привлекательной, так как отно­

сительная уединенность такой профессии вполне отвечала его

склонностям интроверта.

Поиск по сайту: