Глава 17. Тихий омут желаний

Широкая мозолистая ладонь Копченого легла на прохладную поверхность Куба. Мужчина, который секунду назад был веселым разгильдяем-пофигистом, изрядно помрачнел и устремил задумчивый взгляд в белое небо.

Совершенно неожиданно куда-то исчезли все легионы его человеческих «хочу», которые каждый из нас в повседневной жизни выстраивает стройными рядами или гоняет в голове беспорядочными толпами. Копченый открыл было рот, чтобы произнести вслух первое, что ему придет в голову, но с изумлением обнаружил в мыслях абсолютный вакуум желаний.

Эта ходка, увиденное и пережитое здесь, и все то многое, с чем пришлось столкнуться, заставило его порядком переосмыслить иерархию ценностей, годами выстраиваемую в сознании. Путешествие из устоев цивилизации в обитель хаоса и смерти открыло ему глаза на примитивность и очевидную глупость всех старых «хочу» и попросту вымело все это чужеродное прочь.

Чего он сейчас действительно хотел — это покушать горячего и хорошенько выспаться. Но сие никак не тянуло на достойное полновесное желание, которое стоит загадывать вселенской «золотой рыбке», этой штуковине родом из немыслимых глубин космоса.

Мужчина задумался, выискивая нечто значительное и весомое, чего просто невозможно добиться самостоятельно, или на крайний случай то, что долгое время у него не получалось реализовать в жизни. На поиски своего желания Копченый потратил десять долгих минут, чем поначалу поверг своих товарищей в изумление.

Но эта странная молчаливая пауза в конце концов заставила и остальных, стоящих в очереди за желаниями, крепко задуматься. Каждый из мужчин начал копаться вмусоре собственных мыслей, пытаясь извлечь из него что-то достойное, что-то настоящее, что не стыдно было загадать.

Так ничего и не придумав, Копченый тяжко вздохнул и стал просто озвучивать поток своих мыслей:

— Не работать и чтобы денег побольше?… Так нельзя, должно быть дело, в которое хочется вкладывать силы и душу. Если у тебя нет своего дела, то и не мужик ты вовсе. Но дело это у меня уже есть. Хотелось бы, конечно, чтобы всякие там пожарники, санэпидемстанции и прочие дармоеды нашли себе кого пожирнее, чтобы доить сзавидным постоянством. А так все, вроде бы, в норме…

— Если у тебя все в норме, чего же ты в Зону-то полез? — пытаясь помочь, вмешался в ход его мыслей Лангуст. — Значит, тебе чего-то в той жизни не хватало?

— Ой, того, что мне там не хватало, и здесь не достать! — мужчина недовольно зыркнул на помешавшего ему думать.

— Как это не достать? Если верить сталкерскому фольклору, ты сейчас рукой оперся о вселенский «доставатор». — Сталкер улыбнулся и подмигнул мужчине. — Вот и пользуйся случаем. Если стесняешься, то вслух не обязательно произносить.

— Мне нечего стыдиться, тут другое! То, что мне надо, я и в мыслях слепить до кучи не могу, а не то чтобы озвучить. А полез я сюда потому, что житуха эта меня подзакачала немного — тоска на сердце, ну и все такое. Единственное, что в голову приходит, — хочется, чтобы дочурка моя хорошо жила. Ну, там, небо, чтобы мирное ей всегда было, чтобы ни войны, ни террактов. Чтобы, когда вырастет, хороший человек случился. Чтобы она всегда радовалась и не была похожа на ее маму-бл… — Копченый запнулся на секунду, но тут же продолжил: — Но разве такое можно загадывать?

— А кто тебе сказал, что нельзя? Я точно не говорил, — покачал головой проводник и продолжил копаться в своем рюкзаке, доставая из него какие-то запакованные в пакеты вещи.

— Ну, тогда вот это и загадываю! Свободная касса, следующий! — Мужик звонко хлопнул ладонью по глянцевой грани и отошел в сторону, пробурчав себе недовольно под нос: — Один черт, все это брехня, сказки спившихся бродяг…

Следующим, согласно очереди, к Кубу подошел Шелезяка. От его привычной озорной маски на лице осталась одна лишь половинчатая кривая улыбка. Он уже придумал, что загадать, а потому уверенно подошел к артефакту, положил на него ладонь и на одном дыхании выдал свое желание:

— Возможно, я сейчас глупость скажу, но хочу для себя смысла и ясности в жизни. Смысл такой, чтобы настоящий, чтобы он не был внутри замкнутого круга: нет денег — заработал — купил хрень — на сдачу покушал — нет денег. Хочу, чтобы было что-то выше всего того, что можно купить. И чтобы ясно все было, чтобы никто мне мозг не пудрил и не мутил. Чтобы люди мне всегда прямо говорили, что не так или что так. Ну, как-то так.

Протараторив это, Шелезяка развернулся и потопал к своему снаряжению, разложенному на песке. На его место стал радостный Пушок и, блестя глазками, начал желать:

— Я реалист и банально хочу денег, много денег. Потому что это универсальная свободно конвертируемая единица измерения счастья. Ведь если они есть, жить хорошо и легко. И чем денег больше, тем больше счастья себе можно позволить. Врут те, кто говорят, что счастье купить нельзя — оно просто очень дорого стоит. Еще я считаю, что загадывать желания стоит такие, чтобы они были реально достижимы. Так вот, я хочу первым закончить гонку на выживание, вот тогда и придут ко мне вполне реальные деньги. А это, согласно договору, двадцать вечнозеленых миллионов.

— Это твое желание, Пушок, Куб не исполнит. Оно совсем не катит, — попытался подколоть его Копченый. — Мы все уже решили на позапрошлом привале, что весь выигрыш складываем в кучу и поровну делим между участниками «прогулки».

— Когда это вы успели?! А где был я?! — ошеломленный Пушок явно не понял, что это шутка, и запротестовал против столь вероломного решения большинства, как будто эти двадцать миллионов уже были его собственностью. — Я не давал своего согласия на это! Почему я должен уступать кому-то свои деньги?! Я не буду… да пошли вы все!

По истерическому групповому хохоту мужчина наконец понял, что западлист-затейник отряда в очередной раз подловил его и выставил на смех его меркантильную натуру. За Пушком к черной громадине подошел смеющийся Береза. Он немного постоял у Куба, подавляя усилием воли извержение хохота, перевел дыхание и положил ладонь на холодную грань.

— А я хочу загадать глобальное! Чего мелочиться? Мне для себя ничего не надо! Хочу только, чтобы за державу обидно не было, чтобы все у нас жили, как при Союзе, чтобы старость уважалась, а молодость не борзела! Чтобы не лезла к нам всякая забугрянская гниль! Чтобы, кто к нам с чем, тот и от того! И тогда мы сами свою землю поднимем и цвести заставим! Вот так хочу!

Вечно дерганый и не в меру активный мужчина поднял правый кулак вверх под содрогнувший пространство шутливый групповой возглас «Но пасаран!» [23] и тут же схватил проходящего мимо плейбека. Максим ходил по берегу, поднимал крупные камни и подкладывал их под корпус станции, для ее большей устойчивости.

— Это чего ты такой кислый мимо проходишь? Или у тебя совсем нет желаний? — Береза подтолкнул его к Кубу, схватил за руку и прижал ее к поверхности артефакта. — Желай давай!

— Ой, мне бы побыстрее с плеч сбросить эту мою громадину, так она меня уже измучила. Отдохнуть хочу и поспать подольше, чтобы никто не мешал и никуда не надо было идти.

— Да ладно тебе, загадай что-то нормальное, ну, там, как Юрчик: миру — мир, врагам — могилу, — отозвался Шелезяка.

— Я просто не верю во все эти глупости. Я уже давно понял, что нужное человеку благо не может достаться просто так, на шару. Надо честно работать, вкалывать, итолько тогда все будет хорошо, — отмахнулся от своих желаний Максим.

— Ну, а вдруг это правда?! Загадай на всякий случай. От тебя же кусок не отвалится! — наседал на угрюмого трудягу Береза.

— Нет, я сказал! — раздраженно гаркнул плейбек, выдернул руку из-под ладони назойливого мужика и отправился дальше собирать камни.

— Ну, как знаешь…

Следующим к Кубу подошел Смол, окинул беглым взглядом всех окружающих, которые с интересом ожидали, что же загадает этот молчаливый и серьезный дядька.

— Мужики, без обид. У меня желание есть, но я его про себя загадаю. Это личное и оно вам не надо.

Смол коснулся ладонью черного глянца поверхности, молча простоял пару минут и освободил место. Следующим был самый молодой член отряда — Корсар. Парнишка добродушно улыбался даже сейчас, после столь долгого и утомительного перехода.

— Хочу загадать счастья для всех. — Он ненадолго задумался и добавил: — Дармовое счастье, а не за свободно конвертируемые единицы. А еще пусть будет так, чтобы после этого люди не сохли от зависти, глядя на счастье других.

От каких-либо комментариев или шуток над этим странным желанием парня вся компания воздержалась. С одной стороны, их поражала наивность юноши, а с другой — каждый-то загадывал что-то лично для себя, а не для всех. И даже Береза на самом деле загадал желание исключительно для себя. Просто это его желание касалось окружения, в котором он хотел бы жить лично.

— Давай, Виталик, хватит нас снимать. Иди, загадай чего-то! — Корсар обратился к видеооператору, который устал не меньше всех остальных, но остался предан любимой работе.

— А мое желание прямо сейчас осуществляется! — подал голос оператор, не отрываясь от видоискателя камеры.

Мужчина, продолжая снимать, приблизился к Кубу. Неестественно вывернув руку, чтобы и здесь выдержать красоту в кадре, он положил ладонь на черную глыбу.

— Я всегда хотел снять нечто такое невероятное в самом невероятном месте. И вот я здесь — в сердце Зоны, у Куба. Что может быть круче?! А на потом хочу загадать, чтобы я в будущем снял нечто более крутое, нечто такое, что… чтобы все, кто будут смотреть эти кадры по ящику, реально офигевали, сколько бы раз это ни смотрели. Ну и чтобы все знали, что это снял я. Это и есть мое скромное желание. Ну, кто там следующий?

— А можно у него заказать м-м-м… новую жизнь? — прозвучал задумчиво-мечтательный голос агента безопасности. — Но не так, чтобы все дальше было в елку и зашибись, а так, чтобы совсем-совсем новую. Чтобы и память новая, и сам другой в другой стране… чтобы семья там какая-то… Это возможно?

— Хм… а почему, собственно, невозможно? — вопрос Сергея немного озадачил Лангуста, он замер и стал почесывать головушку редуктором, который собирался прикрутить к компактному баллону со сжатым воздухом. — Месяц назад ты считал невозможным многое из того, что увидел за время этой ходки. «Невозможно» — слово, придуманное с одной целью: чтобы человек качественнее занимался самоограничением. Дерзай, загадывай!

— Ну, тогда и я про себя загадаю, хорошо? Никто же не обидится? — Лейтенант стянул с кисти любимую американскую перчатку «Mechanix» и коснулся инопланетной штуковины.

Последним загадывал свое желание Егор. И казалось, что он не загадывал, а привычно играл на камеру, пытаясь держать свой имидж и желая вызвать симпатию у большинства телезрителей:

— Я не понял, как это так получилось, что в Зоне у легендарного Куба собралась жалкая кучка лузеров? Да вы только послушайте, чего вы поназагадывали! Я просто уверен, что где-то в своих космических бесконечностях сидят пришельцы, слушают все через этот «черный квадрат Малевича» и ржут, катаясь по полу! Единственный из вас правильно загадал желание Виталь. Дай пять!

Егор подскочил к камере и за кадром хлопнул ладонью о ладонь оператора.

— Конечно, стоит исключить мелкого — Корсара, желание которого и не желание вовсе, а какая-то юношеская утопия. А так все ваши «хочухи», дорогие мои, конкретно попахивают дерьмецом из прошлого. Ну разве так можно? Прошлое — это то, что, пардон, естественным путем уже вышло из нашего организма! Зачем же рыться в фекалиях? Жить нужно исключительно настоящим и будущим! Оставьте вчерашний день во вчерашнем дне. Нужно всегда быть в позитиве, смотреть вперед и помереть с улыбкой на морде лица! А все дурное посылать на четырнадцать градусов и двадцать четыре минуты южной широты и семьдесят один градус семнадцать минут западной долготы!

— Что это за место такое? — зашумели одинаковым вопросом все вокруг.

— А GPS вам в помощь, любознательные вы мои! — Егор не ответил, а лишь коварно улыбнулся.

— Да ладно тебе! Распелся тут, понимаешь. Виталь, выключи камеру, пусть он опять нормальным станет, — начал его подкалывать Копченый. — Или погоди, не выключай, пусть нам покажет, как загадывать нужно!

— Смотри и учись! Значит, так, мое желание. — Егор театрально водрузил руку на холодную черную поверхность. — Я хочу!..

И тут «Остапа понесло»… Егор начал выдавать такое, чего желать и о чем думать нормальный человек явно не мог. Ясное дело, что он сейчас старался на камеру, но излияниями своей цветистой и, в принципе, пустой речи он заставил отвиснуть челюсти большинства из присутствующих. Такие эксклюзивные хитросплетения откровенного и лицемерного бреда могли выдумать лишь за большие деньги строчилы публичных спичей из высших аппаратов правительства. После десятиминутной торжественно-громкой речи никто так и не понял, чего же именно пожелал Егор, но у всех явственно зародилось стадное желание закричать ему фанатичное «Ура!» и начать аплодировать стоя.

Лангуст честно дослушал выступление до конца и только потом стал смеяться и хлопать. За время спича проводник успел собрать из деталей свой компактный акваланг, развернул и собрал в жесткую конструкцию «ласточкины хвосты» ласт и запаковал в герметичный обтекаемый контейнер со стеклянными окошками какие-то приборы и свою небольшую любительскую камеру.

— Скажу откровенно, любопытно было послушать каждого из вас. Я словно в театр сходил или сериал посмотрел. Только вот в чем дело, ребята. Чтобы вас шибко не обламывать, я не сказал вам одну очень важную вещь о Кубе. Хотя и сами могли бы догадаться, не вчера о Зонах узнали. По легенде он выполняет не ваши заказы, а лишь сокровенные желания из самой глубины души. И вы можете даже не осознавать, чего на самом деле желаете. А потому губу особо не раскатывайте и не огорчайтесь, если вдруг исполнится не совсем то, о чем вы здесь наговорили.

— Интересное кино, а если вдруг нет таких желаний? Вдруг у человека в душе пусто и нет ничего такого заветного?

Этот совершенно неожиданный вопрос задал угрюмый Максим, чем заставил всех остальных смолкнуть на некоторое время. Даже Копченый, который за словом в карман не лез, не смог придумать никакой шутки на эту тему, чтобы разрядить задумчивое молчание.

— Ну, в таком случае… Куб этого человека убивает и поглощает его душу, — мрачно произнес хмурый сталкер и после «килотонной» театральной паузы залился истерическим хохотом. — Ох, видели бы вы сейчас свои рожи! Да шучу я, конечно! Успокойтесь, господа, и не относитесь так серьезно ко всем этим легендам про исполнение желаний — это байки, сказки Зоны. Я сам в это не верю, но и не отрицаю абсолютно. Понимаете, это как добрая традиция бросать монетки в колодец или в море. Она не несет ничего плохого и даже наоборот — дарит людям светлую надежду. Считайте, что вы приняли некую духовную таблетку с плацебо[24] и положительный эффект очень даже возможен.

— Вот так, значит. Развел нас здесь всех на откровения, даже задуматься заставил, а потом жестко обломал. А сам-то небось стократ Кубу всякую ерунду загадывал? Ты же здесь не впервые? — спросил его агент безопасности.

— Каюсь, было дело, загадывал, — закивал сталкер, снимая с себя горный костюм перед погружением.

— Ну и как? Дало тебе плацебо оздоровительный эффект? Что скажешь, работает эта «лампа Аладдина»?

— А вот скоро сами все узнаете, — улыбнулся сталкер, скорчил забавную гримасу и поиграл бровями. — Но признаюсь, один раз я себе такого пожелал, что потом и не рад был, когда исполнилось… А какой мощный «оздоровительный эффект» был! До сих пор под этим эффектом хожу.

— Отснято! Ладно, ребята, на сегодня уже все, — валящийся с ног видеооператор выключил камеру и замахал руками, — материала уже выше крыши. Продолжим завтра. А я на боковую.

Большинство из отряда разделяли это его желание завалиться прямо в одежде на развернутый спальник и рухнуть в объятия глубокого и крепкого сна. Но Сергей был начеку. Он настоял на том, что и здесь, в этой непроницаемой для всего сущего пространственной аномалии, нужно выставить дозор. Снаружи к месту стоянки, конечно, вряд ли кто пройдет, но кто знает, что могут таить в себе воды озера. Вполне возможно, что там, на дне, лежат в спячке «слизняки», змеи или какие другие мутанты, питающиеся редкими гостями этого странного места, этого островка абсолютного спокойствия посреди кипящей аномалиями земли.

Агент безопасности вызвался дежурить первым, и когда уже каждый наспех затолкал в себя приготовленную еду и растянулся в спальнике, он подошел к Лангусту.

Проводник спать и не собирался, он активно готовился к погружению, чтобы там, на дне озера, что-то неизвестное заснять на камеру и замерить своими необычными приборами. Сейчас сталкер натягивал на себя вместо гидрокостюма самый обыкновенный, спортивный.

— И не боишься уставшим под воду лезть? — спросил его агент безопасности, наблюдая, как Лангуст моргает красными воспаленными глазами. — Может быть, стоит сначала немного выспаться?

— Нет, Серега, уже хочу закончить все побыстрее и мысли освободить. Как говорится, сделал дело — гуляй смело. Это я про свое первое задание. Тут на десять минут работы, а на душе значительно легче станет.

— Ну, как знаешь, — кивнул Сергей, сел на песок и, заметив на шее сталкера толстую серебряную цепь с крупным зодиакальным знаком «близнецы», спросил: — А ты что, веришь во всю эту астрологическую чушь?

Проводник молча кивнул и почему-то спешно застегнул «зиппер» костюма, спрятав под тканью цепь с кулоном. Так же спешно он надел свои легкие раскладные ласты и мелкий самопальный акваланг. Потом Лангуст плюнул на внутреннюю часть стекла водолазной маски, быстро растер все это пальцами, промыл в воде и натянул на себя. Уже через считаные секунды он со всем своим подводным снаряжением скрылся под поверхностью озера.

Со стороны все это выглядело так, как будто сталкера что-то вдруг спугнуло и он поспешил скрыться. Поначалу Сергей не придал никакого значения странному поведению бродяги, отнеся все это к неадекватным странностям уставшего в изнурительном рейде человека. Но спустя некоторое время лейтенанта вдруг стали одолевать странные сомнения, а в голову полезли очень тревожные мысли. Он поднялся с песка и стал беспокойно расхаживать по берегу, постоянно поглядывая на свои часы.

И причин для беспокойства было предостаточно. Взять хотя бы то, что с момента погружения сталкера прошло уже двадцать минут, а воздуха в том баллоне должно было хватить не больше, чем на пятнадцать. Конечно, можно было объяснить такую задержку тем, что опытный ныряльщик как-то мог контролировать свое дыхание и потреблять воздух намного экономнее обычного человека, но время продолжало капать минутами, а пловец все не появлялся на поверхности.

Агент безопасности несколько раз глянул на спящих, подавляя в себе желание прямо сейчас разбудить хоть кого-нибудь и поделиться мыслями, только бы не в одиночку рвать себе нервы и шаг за шагом приходить к пониманию случившейся грандиозной и немыслимой подставы. Но, прежде чем поднимать панику, лейтенант реши найти подтверждение своим догадкам.

Он еще немного походил по берегу, всматриваясь в гладь озера и пытаясь различить на его поверхности всплывающие пузыри от дыхания аквалангиста, но, так ничего и не заметив, отправился к рюкзаку и сложенному в кучу снаряжению проводника. Прошло уже сорок минут, и Лангуст в лучшем случае уже утонул, а в худшем…

Для подтверждения самого худшего варианта случившегося, Серега развернул спальник сталкера и стал вытряхивать на него все содержимое рюкзака, карманов горного костюма и разгрузочной системы. Бегло изучив ту небольшую кучку вещей, которая образовалась в результате, лейтенант сжал кулаки, сдерживая в себе эмоции и грязные ругательства. Потом он вцепился в свои волосы в желании повыдергивать их и затряс головой, мыча что-то несвязное себе под нос.

В следующий момент агент безопасности начал что-то активно искать среди вещей сталкера. Не найдя этого, он вновь перетрусил все кармашки разгрузочной системы, все отделения рюкзака и несколько раз прошелся руками по «горке», комкая ее в ладонях, как будто искал содержимое какого-то секретного кармана.

Еще нескольких раз перебрав вещи Лангуста и в сердцах пнув их ногой, подавленный Сергей сел на песок и стал бросать в озеро камушки, задумчиво наблюдая, как расходятся круги по его гладкой поверхности. И лишь изредка агент безопасности поглядывал в сторону мирно спящих и улыбающихся во сне мужчин, которые даже не подозревали, какой сюрприз их ожидает после пробуждения.

Прошло четыре часа, никакой надежды на то, что сталкер всплывет и выйдет из озера, уже не осталось. Лейтенант разбудил Смола и попросил его через пять часов поднять всех без исключения. На вопрос об отсутствии проводника Сергей ответил, что это долгий разговор и перед ним он хочет выспаться. Строго-настрого запретив дозорному всматриваться в «звездный водоворот» Куба, агент безопасности лег прямо в одежде на спальник и в считаные секунды погрузился в сон.

Когда Сергей вновь открыл глаза, народ вокруг шумел и о чем-то спорил на повышенных тонах. Лейтенант глянул на часы — он проспал всего четыре с половиной часа. Этого явно не хватало для нормального отдыха, но его самочувствие уже значительно улучшилось. Не обращая внимания на громкие возгласы остальных мужчин, он достал из своего рюкзака турку с маленькой походной горелкой и спокойно принялся варить себе кофе.

Его пробуждение тут же заметил Егор, подлетел к нему коршуном и стал выкрикивать разные фразы, суть которых сводилась к тому, что Сергей позволил проводнику утонуть, не попытавшись его спасти самостоятельно и даже не подняв на ноги остальных членов группы, которые могли бы это сделать.

— Успокойся, Егорушка, — спокойно вымолвил лейтенант, ставя на огонь турку, — сядь на песочек и успокойся. Тебе кофейку заварить? Настоящий кофе нужно самому молоть и варить исключительно на огне…

— Ты прикалываешься, да? Какой кофе? У нас проводник утонул! Как мы назад-то идти будем?! — не унимался шоумен.

— Сядь, истеричка, я сказал! — Резкий крик агента безопасности в один миг прервал окружающий галдеж. — И все остальные, падайте рядышком. Есть что обсудить и что порешать… А теперь все по порядку. Лангуст, гнида, ни разу не утопленник. Не знаю, как и куда, но он смылся, бросив всех нас здесь.

— Ты хоть понимаешь, что говоришь? Куда ему бежать? — подал голос вечно серьезный Смол. — Он без снаряжения и оружия и ста метров по Зоне не пройдет. Откуда у тебя такая уверенность? Что мы еще не знаем?

— А никого из вас, ребятушки, не смутило то, что мы с вами побывали в логове прежде неизвестной зонной группировки, видели там такие чудеса, о которых никто знать ничего не знает, и при этом нас так легко отпустили на все четыре стороны? Все мы видели слишком много запретного и запредельного, чтобы нас оставили в живых. И я даже не понимаю, зачем они нам все это показали?! Зачем они нас взяли с собой на военную операцию? Демонстрация силы? Не думаю. И потом, бункер в рукотворной пространственной аномалии, такие же вездеходы, оружие будущего, тайное общество «зонных терминаторов», поля аномальных культур «земли обетованной», Куб, в конце концов, — все это существует давно. Но почему эта информация до сих пор не просочилась наружу?! А потому, что все, кто что-либо узнавал, попросту исчезали в Зоне Три-Восемь. И не нужно быть гением, чтобы понять, кто им в этом помогал.

— Думаешь, Лангуст выполняет заказ обитателей бункера? Думаешь, его перекупили эти товарищи из тайного общества? — неуверенно озвучил свою догадку Егор.

— Ты еще не понял?! — Лейтенант криво улыбнулся, подхватил с огня турку со сбегающим кофе и направил пенящуюся струйку в свою кружку. — Лангуст сам из этих «зонных масонов». Вспомни их красный знак на броне. Сначала я подумал, что это римская цифра «два», но только сейчас допер, что это не цифра, а зодиакальный знак «близнецы». И точно такой же знак Лангуст на цепи под рубахой носит, я видел своими глазами.

— Это может быть просто совпадением. Многие носят знаки зодиака на теле. Случайность…

— А вот и нет! — вдруг ожил Копченый. — Как-то у костра он мне проболтался, что родился десятого ноября, а это ну никак не период «близнецов».

— И потом, может быть, вы не заметили, потому как разницы не знаете, — продолжил агент безопасности, помешивая ложечкой в кружке сахарок, — но он не просто хорош как проводник, он слишком хорош! Он сделал невозможное, то, во что я до сих пор отказываюсь верить, — довел до самого сердца Зоны весь отряд без потерь. И как он нас вел?! Мы и десятой доли того, что встречает обычный караван в Зоне Три-Восемь, не встретили. Кажется, он специально нас так вел, чтобы мы потом сдохли побыстрее, когда одни останемся. И мне уже кажется, что его первое задание — это липа. Не было у него больше никакого задания. Эту легенду он использовал лишь для того, чтобы провести нас нужным ему маршрутом, подальше от поселений, подальше от всех опасностей, подальше от тех мест, где его могут узнать.

— Допустим, что это все правда! Но тогда зачем?!! Зачем ему все это?! Какой вообще во всем этом смысл?! Почему он нас просто не провел мимо всех зонных секретов?! Зачем нам сначала открывать свои тайны, а потом за них же и сливать? — Егор все еще был на взводе и все свои слова выкрикивал.

— Я не знаю, — спокойно отрезал лейтенант и с наслаждением вдохнул аромат напитка.

— А почему он тогда нас просто не убил? Зачем ему рисковать? Вдруг кто-то из нас выживет? — начал озвучивать свои сомнения Смол. — В конце концов, и предполагалось, что мы с пацанами будем самостоятельно возвращаться назад, без проводника.

— Этого я тоже не понимаю, — закачал головой агент безопасности и отпил кофейка. — Это все равно, что пытаться понять логику инопланетян, которая в корне чужеродная!

— А если ты всего этого не знаешь, то почему решил, что он нас сюда специально завел и бросил? Может быть, он банально утонул или попал под водой в какую-то аномалию, — завершил свою мысль далеко не глупый мужчина.

— Глянь сюда, все гляньте! — Сергей указал на высыпанное содержимое рюкзака Лангуста. — Он с собой под воду утащил единственно ценную вещь — прибор, этот свой аномальный GPS, который ему проходы в пространстве отыскивает. А еще в рюкзаке у него не осталось ни одной консервы, ни одного брикета, атомный рис вон — на самом донце. Даже сменного белья не осталось. Лишь горстка патронов и аптечка. Я подобные типажи уже встречал в своей жизни. У таких бродяг в крови есть свойство идеально рассчитывать все свои запасы, чтобы не таскать по Зоне лишний груз. И он его рассчитал точно! Судя по его запасам, которые на нуле, Лангуст не планировал отсюда возвращаться. Плюс ко всему он всю электронику с собой забрал. А «Каштан» зачем ему под водой? И, кстати, карточку твою, Егор, с бабками он тоже упер под воду, жлоб! Ответь мне, зачем ему под водой карточка «Аноним Банка»? Там на дне есть банкомат?

— А может, и есть. Ты там был? — вставил пять копеек юморист отряда.

— Заткнись, Копченый, не смешно все это! — осадил приятеля Шелезяка. — Но куда же он тогда делся? Не хочешь же ты сказать, что он живет там, на дне этого озера?

— Я бы этому не сильно удивился. Есть желающие проверить, что там в озере есть?

Мужчины синхронно повернули свои головы в сторону озера, окинули испуганным взглядом огромную площадь водной поверхности и через одного шумно сглотнули слюну. Желающих явно не было. Каждый понимал, что в Зоне даже на твердой земле выжить сложно, а что может поджидать человека под водой, им даже думать не хотелось.

— Не-е-е, это уже полный привет. Я туда точно не полезу, — озвучил всеобщее мнение Корсар.

— Ладненько, давайте потом будем разгадывать все загадки, за кружечкой пива, когда из Зоны выберемся. — Прежде молчаливый Смол стал заметно активнее и, казалось, пытался как-то сплотить мужчин. — Сейчас нужно решать, что мы будем делать дальше? Какие у тебя есть соображения, Серега? Ты из нас дольше всех по Зоне ходишь.

— Хочу всех сразу предупредить, вести я вас не буду, отвечать за вас не буду, тропу искать за вас — аналогично. Советом помочь или чем еще — это пожалуйста, а на роль лидера ищите другого. — Агент безопасности сразу развеял надежды большинства. — Что делать дальше — это очевидно. Нужно выбираться отсюда. Куда именно идти, я не знаю. Но вот куда не стоит соваться, так это в тот бункер. Там нас точно ждет теплый прием. Старым путем нам вообще возвращаться опасно, с той стороны кратера, откуда мы пришли, уже может поджидать гарнизон корейцев. Времени у них на то, чтобы нас выследить, было предостаточно. Думаю, лучше пересечь Зону по земле Южной Кореи.

— Но ведь там совсем нет наших участков периметра, — вдруг занервничал Береза. — Там же натовцы все держат, наши геополитические враги! Из нейтралов — лишь Китай, и то потому, что этим «зергам» места мало и им по обе стороны разлома разрешили бегать. И потом, местом финиша гонки на выживание обозначена площадка именно перед нашим отрезком периметра. В противном случае никто из нас бабок не получит!

— Значит, так, не будем терять время на споры. Собирайтесь, справляйте свои нужды и стройтесь. А потом решим, что нам делать. Проголосуем или, в крайнем случае, монетку бросим, — подвел черту Смол, который потихоньку стал забирать бразды правления в свои руки. — И помните: чем раньше выйдем, тем быстрее окажемся дома.

Народ без возражений принял Смола в качестве нового лидера и засуетился. Пока все распихивали по рюкзакам разбросанные по берегу вещи, задумчивый Егор неуверенным шагом подошел к Кубу и положил на него руку.

— Что ты делаешь? — заметив это, спросил Серега.

— Решил загадать то, что действительно хочу, без выпендрежа. То, что захотел вот прямо сейчас, — ответил шоумен, закрыл глаза и начал про себя что-то повторять.

Совершенно неожиданно Куб издал какой-то странный нехороший звучок, похожий на звон лопнувшего от нагрузок металла, и словно ожил. Засветились и начали шевелиться искорки света в его чреве, а пространство наполнило низкое скрипучее звучание. Белое матовое небо над кратером потемнело. Показалось, что все вокруг стало как-то изменяться. Ударил по ушам очень громкий и знакомый «стон земли», и водная гладь озера покрылась мелкой колючей рябью.

— Что ты сделал?! — к Егору подскочил Смол.

— Ничего! — ответил шоумен, испуганно наблюдая за окружающими трансформациями. — Я загадал себе выжить! Подумал, что жить хочу!

— Хватайте шмотки и бегом за мной!!! — крикнул Серега, подхватил и накинул на одно плечо рюкзак с разгрузом, а на другое — винтовку с АКМ-мом.

Оставив спальник, свой драгоценный примус и турку, лейтенант стремительно пронесся по песку и оказался у внутреннего склона кратера. И за эти секунды, пока Сергей бежал, в его голове появился нарастающий высокочастотный звон. Изображение перед глазами агента безопасности поплыло цветными пятнами. Все его тело стало качать из стороны в сторону, и вдруг Сергей осознал, что уже не бежит, а еле-еле переставляет свои налитые свинцом ноги. Моргнула вспышка света, вызвав резкое помутнение сознания и тошноту. Потом еще и еще одна, и мужчина замер, словно парализованный. Он стоял усклона и лишь качался во вспышках этого света, как вморских волнах.

Лейтенант диким усилием воли и мышц слегка повернул голову и глянул назад. Последнее, что он увидел перед тем, как очередная волна погасила его сознание, — это своих товарищей, лежащих на песке вокруг источающего яркий голубой свет Куба.

* * *

— Где я, почему здесь так темно?

— И снова здравствуйте, любезная Катерина Матвеевна!..

— Кто здесь?!

— Кто — кто? А есть варианты, блин? Я здесь !

— Господи, боже мой, еще один оратор на трибуну лезет !

— Какого черта, кто вы такие?!

— Эй, любезный! Попрошу вас лукавого здесь не…

— Клюв захлопни уже, физик — теоретик — богослов .

— Да ответит мне, наконец, кто — то?! Что здесь происходит?! Почему я ничего не вижу?! Почему ничего не чувствую?!

— На этот вопрос мы с майором попытались отыскать ответ, но к консенсусу так и не пришли. Я утверждаю, что мы попали в некое буферное или какое другое пространство, коих в Зоне, как оказалось, тьма — тьмущая. Но мой оппонент уперся рогом и уверен, что я попросту глюк в его голове. Но теперь — то очевидна слабина его версии. Два глюка в одной голове — это уже сомнительно, тем более что один из этих глюков в высшей степени вежлив и, прошу заметить, имеет ученую степень .

— Какое, на фиг, буферное пространство?! Какие, на фиг, глюки?! Где все остальные?! Где озеро?! Где кратер?! Куда делся этот чертов Куб?!

— О — о — о, уважаемый, вы тоже видели Куб? И что же свами потом произошло? Как вы здесь оказались? Помните что — то ?

— А ну, молчать! Я запрещаю обсуждать секретную информацию! Сейчас каждому авансом по расстрелу выпишу — и адью !

— Какой расстрел?! Из пальца нас расстреляешь, говнюк?! А ты хоть этот палец свой ощущаешь?! Нет? Тогда иди в жо…

— Спокойнее, любезный, не будем раздражать нашего майора, а вдруг он как — то смог сюда протащить свой пистолетик .

— И ты иди, ботан хренов! Пошли вы все на…

Глава 18. Игроки, на старт!

Сознание Егора включилось резко, как будто кто-то тумблером в голове щелкнул. Он вскочил на ноги и стал жадно, со свистом, глотать воздух, словно только что вынырнул из-под воды. Непонятный хаотический шум раскалывал его голову изнутри. Это были и переливы звона, и жужжащий свист, и ухающий низкий гул, и даже нечто, похожее на бессвязное бормотание чьих-то голосов. Перед глазами шоумена продолжали плавать цветные пятна, болезненно давящие светом на глазные яблоки. Но интенсивность их сияния была уже не столь сильна, как вначале, когда Куб взорвался сверхновой звездой.

Пятна и шум сейчас были единственными неприятными ощущениями. Остальное тело попросту молчало: ни прежней усталости, ни боли от растертого накануне мизинца Егор не чувствовал. Он рефлекторно ощупал себя руками, убеждаясь в том, что это всего лишь следствие хорошего самочувствия, а не какой-то паралич нервной системы.

Разгрузочная система и АКМ были на месте. Мужчина вцепился в автомат, щелкнул предохранителем, передернул затвор и только после этого стал наводить в глазах резкость и осматриваться. Окружающая реальность постепенно отделилась от бесформенных затухающих глюков, и шоумен понял, что находится уже не у озера кратера, не посреди «земель обетованных» и даже не под «грозовым куполом». Но, тем не менее, это все еще была Зона.

Было светло, над головой серело привычное низкое небо. Егор стоял на дырявых перекрытиях верхнего уцелевшего этажа. Обгорелая коробка строения была настолько выщерблена аномальной активностью, что сейчас напоминала расстрелянную из пулемета мочалку. И подобные развалины, поросшие скупой растительностью, раскинулись на многие километры вокруг этого места.

То там, то тут по всему покинутому городу вздымались пылевые вихри, вызванные гравитационными аномалиями, постреливали разряды между «кондерами», воспаряли над руинами и скатывались вниз по невидимым потокам антигравитации глыбы обломков. Кое-где между остовами домов мелькали безобразные тела мутантов. Каким образом он сюда попал, мужчина не имел ни малейшего понятия.

Фантомный шум в ушах постепенно стих, и теперь отчетливо слышалось характерное потрескивание дозиметра, фиксирующего повышенный радиационный фон.

— Твою мать!

Егор вскрикнул и тут же забегал глазами по перепачканному грязью и сажей полу. Его рюкзак, как ни странно, лежал здесь же, на куче кирпичных обломков. Шоумен высвободил скрученную химзащиту, натянул широкие шаровары и накинул сверху свободный плащ. Потом он извлек шлем и повернул вентиль на упакованной в рюкзак дыхательной системе, переключая ее в режим фильтрации атмосферного воздуха. Остаток автономного ресурса Егор решил оставить на потом.

Мужчина водрузил шлем на голову и подергал переключатель питания. Тут его и поджидал первый облом: вся электронная начинка дорогой и высокотехнологичной «кепки» не подавала признаков жизни. Визоры электронной оптики показывали темноту, и пришлось сдвинуть их крепления, убрав вверх уже бесполезный блок. Не работал вспомогательный голографический проектор, молчала и встроенная в шлем рация. Теперь намного удобнее этого казана был бы обыкновенный противогаз, если бы шоумен не выбросил его еще в бункере.

Внизу раздался хриплый лай. Три крупные горбатые гадины, напоминающие гибрид гиены и дикобраза, скакали по руинам к остаткам здания, где находился Егор. Мутанты учуяли запах человека и теперь спешили полакомиться его нежным мясом. Мужчина засуетился и глянул на дыру лестничного пролета.

Лестница здесь частично уцелела и вела зигзагами практически до самой земли. По ней хищники могли запросто взобраться на верхнюю площадку. Шоумен занял позицию и устремил взгляд вниз сквозь прорезь прицела. Лай неотвратимо приближался, но неожиданно у основания здания раздалась заливистая очередь.

— А вот вам, шавки! Жрите! — сквозь грохот выстрелов слышался бас Копченого.

Стрельба быстро стихла, а спустя несколько секунд, после громкого хруста костей, смолкло и надрывное скуление раненого мутанта.

— Ну, слава богу! — Егор на мгновение устремил благодарный взгляд в небеса и заорал в дыру лестничного пролета. — Копченый, это ты?!

— А-а-а, вот ты где! — внизу, в одной из дыр перекрытия, между ржавых кишек арматуры, появилась знакомая физиономия Гарика. — Кучно мы, однако, с неба свалились! Весь отряд уложился в квадрат сто на сто метров. Давай сюда, только тебя и ищем, блин!

Кое-как спустившись по лестнице и спрыгнув через дыру на первый этаж, Егор схватил Копченого за плечи и стал его трясти.

— Ну, слава богу! Я уже решил, что остался совсем один в этой радиоактивной заднице! — не скрывая радости, прокричал мужчина. — А ты чего без шлема? Радиоактивная пыль везде!

— К черту это ведро! Неудобно в шлеме, он обзор урезает, да и повыгорало там все на фиг, — махнул рукой мужчина и натянул на нижнюю часть лица ковбойский платок, — у меня вон повязка есть. Даже если наглотаюсь радиации, то лучше «атомного риса» бадью выжру, а заодно и желудок с кишечником прочищу! Ладно, валим, там нас уже заждались.

Копченый пошел впереди, водя пулеметом по окружающим руинам и периодически побрасывая перед собой мелкий щебень из висящей на боку противогазной сумки. Аномальных зон здесь было предостаточно, но не так много, как у Разлома. Пройдя не более пятидесяти метров между полуразрушенных строений, Гарик свернул за угол одного из них, стал на уводящий вниз пандус и призывно замахал отставшему Егору. Шоумен подтянулся, и мужчины спустились в просторное подвальное помещение, в котором потрескивал костер.

— Смотрите, кого я нашел! — крикнул Копченый рассевшимся вокруг огня людям.

Мужики обернулись и как-то уж очень вяло, безрадостно поприветствовали ведущего «Экстремальных прогулок». После чего они опять вернулись к обсуждению случившегося и приготовлению пищи. Голода никто не испытывал, но все заранее решили наварить себе фиолетового риса. Неизвестно, когда выпадет следующая возможность это сделать, а молоть потом зубами сырые твердые зерна им не особо хотелось.

— И я вас очень рад видеть… — сам себе негромко сказал Егор.

— Не обращай внимания, у пацанов, типа, климакс случился, — Копченый по-дружески хлопнул шоумена по плечу и присел на остатки труб под стеной. — Им немного крышу раскачало, а кому и вовсе башню снесло от всей этой непонятной хрени.

— Есть такое, — кивнул Егор. — У меня самого в голове адская болтанка. Башка раскалывается на части. Но ты, я смотрю, в норме.

— А я принял волевое решение не заморачиваться! Вот на фига мне, например, обсуждать какие-то явления квантовой физики, если я и обычную физику со школьного курса не помню?

— Ну да, в этом плане пофигизм — единственное средство сохранения умственного здоровья Алисы.

— В «Стране чудес»? — улыбнулся Гарик, догадавшись, о какой Алисе идет речь.

Егор молча кивнул и отправился в дальний угол подвала, где горел белый свет диодного светильника. Там, на бетонных плитах, расположился плейбек со всеми своими причиндалами. Макс разложил инструменты и копошился в электронных внутренностях походной станции. Когда к нему подошел ведущий «Прогулок», он как раз вытащил последнюю почерневшую плату и небрежно швырнул ее ему под ноги.

— Рад, что ты все еще с нами. А с аппаратурой что случилось?

— И тебе привет… — Плейбек даже не глянул на начальника и продолжил в свете фонарика изучать внутренности электроники. — С агрегатом, похоже, ничего серьезного, выгорели только блоки защиты. Повезло, что эту штуку военные проектировали для своих целей. Камера Виталика тоже выжила, не зря мы за нее выложили ахренелион. Кстати, у тебя наладонник восьмой серии?

— Девятой, — покачал головой шоумен, — но он все равно сдох.

— Вот вы все чайники… дай сюда! — Максим выхватил из рук Егора планшет. — Все, что выше седьмой серии, имеет такую же защиту. Сейчас глянем…

Поковыряв часовой отверткой внутренности гаджета, мужчина вытащил из быстросъемного разъема сороконожку микросхемы, закоротил некоторые ее ножки тонкой медной проволокой и вставил обратно. На удивление, экран наладонника тут же вспыхнул светом и показал заставку загрузки. Макс закрыл его заднюю крышку и вернул аппарат начальнику.

— Ну, ты волшебник! — изумился Егор. — А станцию сможешь починить?

— Уже чиню, — кивнул плейбек и продолжил крошить кусачками проволоку, — и нет тут никакого волшебства, любой пэтэушник бы это сделал. Нужны лишь элементарные знания и умение что-то делать своими руками.

Максим, нарубив нужное количество кусочков, начал гнуть перемычки и вставлять их в разъемы извлеченных плат. В конце этой процедуры практически все блоки станции ожили и засветились огоньками индикаторов.

— Ну вот, теперь мы снова в деле. — Максим вернул на место и прикрутил одну за другой крышки блоков станции. — Единственная засада, насколько я понял, — это наше HDD-хранилище. Все, что наснимали камеры игроков с момента последней отправки на спутник, накрылось медным тазом. И это просто пипец как круто, что в нашу сверхсовременную камеру додумались вставить громоздкий дублирующий блок. Теперь лишь на резервных оптических дисках Витальки осталась информация обо всем нашем пребывании под «грозовым куполом».

— Ну, хоть что-то. — Егор почесал голову. — А не получится это хранилище реанимировать как-то?

— Пожуем — увидим. К тому же, это не к спеху. Камеры всех игроков тоже не работают. Сколько времени уйдет на их восстановление — это хэ-зэ, — пожал плечами Макс и крикнул в сторону костра: — Мужики, у нас снова электричество есть! Налетай, кому что надо?

— А нам уже не надо! Мы уже все на огне сварили! — последовал гомон ответов. — И заряжать, кроме аккумуляторов фонарей, нам уже нечего. Вон, только у Пушка и нашего агента «три нуля» планшеты восьмого поколения были, остальные не такие модные. Все у нас передохло после этого «квантового скачка»! О, «квантовый скачок» — круто я придумал?!

Вдруг сверху, со стороны спуска, раздалось громкое шуршание. Кто-то задел ногой кусок кирпича, и он покатился вниз по пандусу, увлекая за собой более мелкие обломки.

— Все нормально! Это Серега, — тут же успокоил встревоженных людей дозорный.

Агент безопасности влетел в подвал, сорвал с себя шлем и приказал охраняющему вход Корсару стрелять во все, что шевельнется. Хмурый Сергей также холодно отреагировал на то, что среди руин отыскался последний член отряда. Он лишь глянул на Егора, кивнул ему и быстрым шагом отправился к костру. Лицо его было непривычно мрачным, почерневшим от переполняющих его негативных эмоций.

— Все, кроме дежурного, ко мне! — призывно свистнул лейтенант и, когда народ подтянулся костру, продолжил: — Что я вам хочу сказать?… Баста, карапузики, кончилися танцы! Советую быстренько забыть все последние странности и отложить их обсуждение до лучших времен. У нас здесь появилась более тяжеловесная проблема. Иесли вы все хотите выжить в ближайшие несколько часов, то слушайте меня внимательно и не перебивайте.

Заинтриговав всех своими словами, агент безопасности закурил и некоторое время молча пыхал дымком, собираясь с мыслями. Потом он как-то странно осмотрел подвал, задержав взгляд на заваленных проходах.

— Виталик, выключи камеру — это снимать не нужно, — попросил он видеооператора и добавил, обращаясь к Егору: — Можешь забыть все свои планы касательно шоу — твоя гонка на выживание уже началась, но только далеко не по твоим правилам.

Мужики стали переглядываться, не понимая, к чему клонит служивый.

— А теперь все по порядку. Я знаю, куда нас зашвырнуло. Там, в руинах у дороги, я видел остатки каменной стелы с надписью «Велкам ту Вонджу». Вонджу — это Южная Корея. А потому, ребятки, назад нам путь заказан. Не вернемся мы уже в точку старта при всем своем желании. Даже если предположить, что мы сможем дойти до перешейка, то как пройти через пространственную аномалию на ту сторону Разлома? Так что я лично иду кюжному периметру.

— А как же наши призовые деньги?! — Пушок вдруг пришел в неописуемый ужас. — Получается, что мы здесь все на шару под смертью ходили?!

— Да успокойся ты, чмошник! — Егор резко осадил игрока. — Все остается в силе. Как говорится: «Show must go on!» Продолжаем съемки, а ближе к периметру решим, что делать. В конце концов, в контракте не сказано, с какой стороны нужно прийти на стартовую площадку за бабками. Дойдем до южного периметра, постучимся в наше посольство, облетим на самолете Зону и показательно финишируем все вместе. Ну, а бабки как-то поровну между собой поделите, по-братски. И тогда получится вообще беспрецедентный сезон «прогулки».

— М-м-м, плакали мои двадцать миллионов… — проскулил Пушок и опустил голову.

Мужчина, казалось, вот-вот захнычет, расстроенный тем фактом, что придется поровну делить шкуру неубитого медведя.

— Выше нос! Я бы на вашем месте радовался. Вам кто-то любезно сократил огромный кусок пути, на котором добрая половина отряда легко бы передохла. — Сергей несколько подбодрил игроков перед тем, как влить в бочку и без того не сладкого меда ведро дегтя. — Но все это лирика, ребятки. А теперь о главном. Пока я по руинам лазил, кто-то «постучался» на мой наладонник по закрытому каналу. По каналу, о котором знают лишь оперативники нашего отдела. Он существует для того, чтобы сверху «кедровые шишки» МКЗП нам инструкции скидывали. Мы и ответить по нему можем, лишь нажав одну из двух кнопок — «принято к исполнению» или «нет возможности исполнить». Я поначалу даже подумал, что это мое железо глюкнуло, но все же глянул на месседж.

— Погоди, если ты принял сообщение, то его источник не может быть дальше километра, иначе бы сигнал не прошел! — осенило Максима.

— Значит, я все правильно сделал, а мог бы уже сдохнуть… — подумав о чем-то своем, закивал лейтенант. — Так вот, мне пришло указание содействовать оперативнику нашего родного отдела МКЗП в уничтожении отряда гражданских, владеющих секретной информацией, которая угрожает государственной безопасности Российской Федерации. Во как!

— Ты же это не серьезно? — неуверенно произнес Егор. — Это же не про нас? Может быть, это какой-то вшитый шаблон сообщения, вылезший из-за глюка? Никто не знает, какой информацией мы можем владеть.

— А вот, значит, знают! Значит, есть человек «Отдела», который в курсе, где все мы побывали и чего видели. В сообщении так и сказано, что во избежание огласки все видео, отснятое под «грозовым куполом» и в пространственной аномалии центрального кратера, подлежит изъятию, а гражданские свидетели — ликвидации. Распоряжение подписано генералом Нестеровым Романом Петровичем, но я точно знаю, что это не он месседжи шлет. Эта крыса никогда не сунется туда, где опасно, для этого у него есть свора шестерок. Вот они и действуют от его имени. А эту тварь в погонах я знаю лично и за одну лишь возможность подержаться за его горло полжизни бы отдал!

Сергей от злости сжал кулаки и стал крутить ими, демонстрируя окружающим, как именно он бы «подержался» за горло высокопоставленной фигуры, к которой, вероятно, питал сильнейшую личную неприязнь. Лейтенант, казалось, взлетел на вершину блаженства, представляя себе этот процесс. И только после того, как воображаемый генерал помер в его крепких руках, агент безопасности перестал «оргазмировать» и поднял взгляд на обалдевших от его поведения мужчин.

— Кончил? — ехидно хмыкнул Копченый. — И за что ты его так ненавидишь?

— Есть за что! — гневно сверкнул глазами Серега. — Но это не важно. Главное, что у всех вас появился шанс выжить из-за этой моей ненависти. Короче, я ответил, что приказ принят к исполнению, и тогда последовала инструкция. Я должен вывести вас на открытое пространство, тут недалеко, там оставить и якобы уйти в разведку. Вот тогда по вам и откроют отвлекающий огонь. Апод этот шумок я всех вас должен буду со спины перещелкать. Вот такой чудесный план. Но сразу вас, ребятки, успокою. Я не собираюсь идти на поводу у этой гниды. Принципиально сделаю все наоборот, назло этой твари! Пусть и его шестерке, но шею сверну. Это я вам для чего все говорю. Судя по всему, эта генеральская шавка здесь действительно одна. А одному человеку с таким количеством народа никак не справиться. Потому ему и нужна помощь, а так бы и меня к чертям собачьим слили. В конце концов, я лишь винтик из самой низшей их структуры. Так вот, если будем действовать сообща и вы мне подыграете немного, то все выживем. Слушайте, что нужно делать, и валим отсюда…

Через двадцать минут отряд вышел цепочкой по одному и, держа приличную дистанцию между бойцами, запетлял по руинам. Вопреки просьбе Сергея, Виталик продолжил снимать все происходящее. Оператор не шутил, когда загадывал свое желание у Куба. Ему действительно хотелось снять нечто такое экстремальное и шокирующее, что всех бы проняло до костей. И он не желал упускать ни единого шанса заснять подобное.

Вел группу Серега. Его винтовка висела за спиной, аАКМ болтался на своем ремне, привычно переброшенном через шею. В руках лейтенант держал удобную рогатку с неким подобием приклада. Хитрый рычаг упирался на его предплечье и тем самым снимал при стрельбе часть нагрузки с кисти. Мелкие камни со свистом уносились вперед и траекторией своего полета предупреждали лейтенанта о гравитационных аномалиях, которые по праву считались самыми опасными из неразличимых глазом смертельных зон.

Вторым шел Смол и подстраховывал занятого поиском пути лейтенанта, которого уже вряд ли можно было считать агентом безопасности. Тихие хлопки его АКМ-а с ПБС-ом за десять минут пути уже отправили на тот свет трех горбатых шакалов и обратили в бегство два десятка других мутантов.

— Арахнид на десять часов! — вдруг вскрикнул Смол и вскинул автомат.

Раздались тихие шипящие звуки выстрелов, и пули, вздымая облачка пыли и осколков, стали дробить неровную кромку кирпичей соседнего здания. Сергей бросил рогатку на землю, схватил АКМ и тоже ударил очередью в притаившегося сверху на торце стены мутанта.

Получив щедрую порцию свинца, плоская крысоподобная тварь молча сорвалась с места. Заляпав мужчин своей зеленой кровью, арахнид перепрыгнул через открытое пространство улочки и приземлился где-то за стенами противоположных руин. И только там хищник огрызнулся громким злобным шипением перед тем, как ускакать прочь.

Атаки мутантов периодически «покусывали» и хвост отряда. Твари проверяли на прочность зашедших в их владения людей. И судя по тому, как они осторожно себя вели, но при этом не упускали шанс напасть, можно было предположить, что мутанты уже встречались с двуногими прямоходящими и знали, на что они способны и какие на вкус.

Улочка закончилась резко, дальше вниз уводил пологий спуск, поросший рентген-травой, низкими корявыми акациями и красностволым терном. Там, внизу, и начиналось открытое пространство — холмистые просторы, свободные от руин. Кое-где все же виднелись битые бетонные столбы с торчащей арматурой, оставшиеся от каких-то небольших построек, а на фоне скупой растительности еще просматривались пунктиры асфальтовых дорожек с прогнившим ограждением. Видимо, здесь начинались территории какого-то бывшего парка или заповедника.

Именно сюда и должен был вывести отряд Сергей. Немного задержавшись на склоне, агент безопасности бегло осмотрел пространство и прикинул на глаз, где бы мог скрываться этот загадочный оперативник МКЗП. Внизу растянулась практически голая земля, и устраивать там засаду было попросту глупо. Противоположный лысый холм торчал слишком далеко от оговоренного места.

Скорее всего, стрелок затаился где-то здесь, на самой границе руин. С верхней кромки склона вся низина великолепно простреливалась, и тактическое преимущество было полностью на его стороне. Выгодных позиций для ведения огня здесь множество, и менять их можно как угодно часто, а в самые критические моменты враг мог легко отступить и скрыться от ответных залпов за кромкой холма.

Внизу же единственным укрытием, которое хоть как-то могло защитить группу от огня, был фигурный котлован искусственного бассейна. Вжавшись в его железобетонные стены, члены отряда смогли бы отстреливаться через край и выжидать, пока Сергей снимет стрелка.

Лейтенант обернулся и указал взглядом на этот котлован. Смол утвердительно кивнул, и группа отправилась вниз по склону. Каждый был на взводе и нервно зыркал по сторонам, зная, что прямо сейчас кто-то подло целится им в спину из укрытия.

У бассейна Сергей отделился от отряда. Он помахал для вида руками, отдавая распоряжение всем оставаться в этом месте, пока он разведает дальнейший путь, и ушел прочь в направлении буйно разросшегося кустарника терна. Лейтенант продрался сквозь колючие заросли, лег и отполз в сторону на несколько метров. Там он и залег, обняв свою верную винтовку.

После долгих минут ожидания наконец-то тишину пространства порвал грохот стрельбы. Как и предполагал Сергей, стреляли сверху из руин. Стрелок, ударив короткой очередью, быстро перебежал на другую позицию, стрельнул оттуда и опять скрылся в развалинах. В оптику лейтенант успел лишь заметить, что пробежавший между домами человек был облачен в стандартную черную химзащиту.

Судя по крикам из котлована, первый залп врага не ушел в молоко. На фоне грохота разразившейся стрельбы было отчетливо слышно верещание раненого Пушка. Но Серега даже не глянул в ту сторону, чтобы узнать, насколько серьезным было ранение. Он влип в оптику и отчаянно пытался поймать в прицельный угольник мелькающий силуэт врага.

Оперативник умело маскировался: ни светлые пятна рук и лица, ни резкие движения, ни другие распространенные ошибки дилетантов — ничто не выдавало его. И Сергей замечал позицию стрелка лишь тогда, когда тот открывал огонь. Максимум, что успевал сделать лейтенант, — это коснуться прицельным угольником оптики исчезающего за стеной силуэта. За те считаные секунды, когда противник делал залп из очередной дыры в стене и исчезал, Сергей никак не успевал прицелиться и выстрелить.

Агент безопасности понимал, что у него в запасе есть не более минуты, чтобы произвести успешный выстрел. Иначе этот загадочный тип поймет, что к чему, и скроется, чтобы потом выжидать удобного случая и нападать, раз за разом сокращая количество отряда. И стрелять нужно было наверняка, ибо первый же выстрел снайпера в сторону врага точно так же спугнет его.

Драгоценные секунды таяли, и Серега вдруг осознал всю безнадежность ситуации. Опытный боец, обстреливающий сейчас группу, предвидел подобное развитие событий. Он великолепно справлялся со своей отвлекающей задачей, но при этом действовал именно так, чтобы его не смог снять снайпер. В голове агента на миг даже мелькнула мысль принять сейчас сторону оперативника МКЗП и реализовать изначально предложенный им план, но он тут же отверг эту идею. К тому же Сергей и наполовину не был уверен, что его оставят в живых после того, как он выполнит возложенную на него задачу.

— Бля, бля! — повторял, как заклинание, лейтенант, когда стрелок в очередной раз укрывался за стенами.

Одним выстрелом этого беспокойного бойца получилось бы снять разве что из гранатомета.

«Стоп! Мегапатроны!» — вдруг осенило агента.

Серега извлек из кармашка заветный магазин с теми убойными патронами, которые ему в недавнем прошлом презентовал Остап, быстро перезарядился и вновь припал к оптике. И как раз вовремя.

На этот раз враг стрелял со второго этажа здания, стоя в полный рост за небольшим куском стены. Особо не целясь, агент безопасности навел угольник прицела на эту стену и открыл огонь. Первые два выстрела полностью смели остатки второго этажа. Но на этом Сергей не успокоился, он буквально распылил весь короб того несчастного домика и заодно все соседние с ним пристройки, куда бы смог добежать, допрыгать или ласточкой долететь человек.

Десяти этих необычных патронов хватило с излишком. Со стороны все выглядело так, словно по остаткам хибарки вели огонь несколько танков. В зубастом неровном ряду построек, на том месте, где только что стоял остов дома, сейчас зияла огромная дыра и стоял столб пыли. Стрельбы со стороны руин больше не последовало. Постепенно стих и ответный огонь из котлована, и лишь стоны раненого члена отряда сейчас нарушали тишину.

Но лейтенант продолжал всматриваться в руины, пытаясь заметить в них хоть что-то, способное подтвердить или опровергнуть факт поражения цели. Так он и пролежал несколько напряженных минут, пока не осела пыль и на растерзанных руинах не появились горбатые гиены. Твари явно что-то учуяли среди обломков. Серега с облегчением вздохнул, когда один из мутантов вытащил из-под завалов оторванную человеческую ногу в ботинке и, отбиваясь от наглых сородичей, уволок ее прочь. Остальные зверушки быстро выковыряли из фрагментов строительных конструкций другие части разорванного тела и принялись пировать.

Довольный агент безопасности поднялся и уже стал пробираться сквозь кустарник, когда на склоне холма значительно правее расстрелянного дома появился еще один человек в черной химзащите. Сергей мигом вскинул винтовку и взял его на прицел. Но стрелять лейтенант не спешил. Бегущий по склону был безоружен и, судя по неуклюжим движениям, явно не тянул на отборного бойца спецотдела. Человек убегал от двух крупных шакалов и отчаянно махал руками сидящим в котловане мужчинам.

Тут же громыхнула пулеметная очередь, затем еще и еще одна. Увлеченный перестрелкой Копченый заметил врага и поспешил его уничтожить.

— Не стрелять!!! — заорал лейтенант, но было уже поздно.

Простреленное тело бегущего рухнуло на землю, но прокатилось по склону недолго. Подоспевшие шакалы впились зубами в добычу и спешно уволокли ее в руины. Что это был за человек, так и не суждено было узнать. На это у Сергея не было ни времени, ни особого желания, и он, отмахнувшись от своего любопытства, победоносно зашагал к котловану. Там каждый член отряда крепко пожал ему руку в знак благодарности и скупо, по-мужски поблагодарил за то, что агент безопасности сделал выбор в их пользу.

Несколько успокоившемуся Пушку уже успели перевязать голову. Пуля прошила навылет легкий шлем и оторвала ему левое ухо. Больше никто видимых ранений не получил, и лишь Егор сидел без шлема у стены и обезумевшими глазами пялился в пустое пространство перед собой. На слова, обращенные к нему, он абсолютно не реагировал.

— Что с ним такое? — поинтересовался лейтенант.

— Не знаю, наверное, это шок, — ответил видеооператор, склонившийся над начальником. — В самом конце боя он на землю упал и стал биться в припадке. Я уже думал, что хана ему, башку прострелили. Шлем снял, а голова цела. На теле тоже дырок нет. Но ты бы видел, какие у него были корчи. Смотреть страшно! И когда Копченый стрелял, он тоже задергался в такт его пулемету. Наверное, это нервная реакция на звуки стрельбы.

— Что-то не верится мне, что у «главного экстремала страны» нервы сдали от какой-то там пострелушки, — засомневался Сергей и полез в свою походную аптечку за нашатырным спиртом.

— Вот и мне не верится. Он вместе с нами бодренько так шмалял из автомата, и вдруг такое… — произнес Смол, обеспокоенный состоянием Егора.

— Что вы все вокруг него хороводите? Цел он, разве не видно! Лучше поддержите по-настоящему раненого! — Недовольный Пушок пришел в себя и тут же начал возмущаться и гундосить.

— Ребята, погладьте кто-нибудь нашего белого и пушистого, — моментально съехидничал Копченый, — только слева погромче его жалейте, одноухого…

Эта недобрая шутка вызвала у окружающих лишь кривые половинчатые улыбки. Каждый понимал, что на месте Пушка мог оказаться кто угодно из них, да и пуля могла пройти несколькими сантиметрами ближе к голове.

Резкий запах аммиака вывел Егора из оцепенения, он вскочил и стал затравленно озираться по сторонам. Глаза его оставались по-прежнему округлены, а зрачки расширены. Тело ведущего постоянно подрагивало в готовности сорваться с места и убежать прочь.

— Тише-тише, Егорушка, все уже закончилось, — попытался утихомирить его Сергей, осторожно отодвинув ногой в сторону лежащий на земле автомат шоумена.

— Моя голова… боль адская… тело взорвалось… — поначалу с дрожащих губ Егора слетали лишь обрывки фраз, но постепенно к нему вернулись остатки разума. — Я не знаю, что со мной! По мне танками поездили! В голове звон, шум этот… Он меня с ума сводит! Дайте мне таблетку! Что со мной?!.. Кто вы такие?… Я вас не слышу, нет!..

Шоумен сел на корточки, обхватил руками голову и стал раскачиваться взад-вперед. Всем стало ясно, что дальше рассчитывать на него как на полноценного члена отряда уже не стоит. По необъяснимым причинам разум Егора помутился.

— Обезболивающего вколоть ему, что ли? — Береза достал оранжевую аптечку и спросил совета остальных.

— Лучше не надо, так он хоть будет говорить, что у него не в порядке, — остановил его Сергей. — Может, он в какую-то микроаномалию попал, вот его и колбасит?

— Будто неясно, что у него не в порядке, — пробубнил недовольный Пушок. — С головой у него не в порядке. Зона забрала себе еще одну крышу. Впрочем, я уже сомневаюсь, что она у него на месте была. В такую задницу нас мог затащить только ненормальный…

— Вот ты, как раненый и недееспособный, теперь в центре пойдешь и будешь за ним приглядывать! — гаркнул Смол, отдавая приказ. — Хватит прохлаждаться, выдвигаемся!

— Погоди, сначала нужно определиться, куда мы идем, — притормозил его лейтенант.

— А разве непонятно? К периметру идем, и неважно, кто там его контролирует. Сдаемся погранцам, стучимся в российское посольство и летим домой. Хватит, пора это заканчивать!

— Ух, какой ты быстрый, — осадил его решимость агент безопасности. — А подумай, что будет, если вдруг всплывет инфа, что мы здесь оперативника МКЗП положили? А если станет известно, что он от нас хотел? Мне — трибунал и расстрел, а вам — просто расстрел или пропажа без вести.

— Но он же нас хотел убить! Мы оборонялись! Нас оправдают, — изумился наивный мужчина.

— Угу, а догонят — и еще раз оправдают, — продолжал настаивать на своем Сергей. — Если вы еще не поняли, ребятки, мы все вне закона уже с тех пор, когда большие дяди решили, что мы видели много лишнего. Я не знаю, каким образом они узнали, где мы побывали, и не знаю, что они могут еще знать. Но мы для них обыкновенные овцы, коих в стаде многие-многие миллионы. Кстати, а может быть, наше любимое посольство уже разослало международные запросы на все участки периметра! И будьте уверены, нас по финишу сразу на колбасу пустят!

— Ну хорошо, что тогда предлагаешь делать? Я так понял, что бабок за шоу нам уже не видать? — спросил озабоченный Шелезяка, сложив на груди руки в замок.

— Какие, на фиг, бабки?! Уже успел на свою жизнь ценник повесить?! Сначала предлагаю каждому определиться, что для него важнее — жизнь или призрачный шанс на нее. И это при условии, что никто ничего никогда не узнает и все то видео, что наснимал наш Виталик под «грозовым куполом», никогда не выйдет в свет. Определитесь, кто вы — участники игры, правил которой не знаете, или нормальные люди, желающие сохранить за собой право на жизнь и после этой сраной игры? И пока есть время, думайте, взвешивайте всё. Но в смертельные объятия Родины меня лично уже никак не тянет, да и вам я не советую удачу испытывать. Коро

Поиск по сайту: